4 круг"Скупость (жадность)"
страж: Плутос
Сидят и мучаются:Скупые и расточители (неумение совершать разумные траты)
Вид наказания:Перетаскивание с места на место огромных тяжестей; души, столкнувшись друг с другом, вступают в яростный бой
«Тебе узнать их не дано:
На них такая грязь от жизни гадкой, Что разуму обличье их темно»(Данте)

Вадим Жартун
директор и управляющий партнёр, Nova Team
РоссияКонсалтинг в области управления

Вступив в сирийскую войну на стороне президента Башара Асада, Россия фактически противопоставила себя суннитскому исламскому миру, основательно испортив отношения с монархиями залива и их союзниками.
И дело не только в фигуре самого Асада. В конце концов, и с ним, и с его отцом соседние арабские страны десятилетиями сохраняли, пускай и не безоблачные, но вполне деловые отношения.
Дело, скорее, в том, что его оппоненты смогли превратить алавита Асада — справедливо или нет, это другой вопрос — в главного врага суннитского мира.
Сунниты, шииты, алавиты, исмаилиты — европейцу трудно разобраться в этом ближневосточном разнообразии и тем более поверить, что религиозные разночтения сейчас, в 21 веке, могут стать причиной большой войны, способной, возможно, даже определить пути дальнейшего развития человечества. Но это так.
Если не особенно вдаваться в подробности, то главное различие между крупнейшими двумя ветвями ислама можно свести к тому, что сунниты считают, что любой мусульманин, обладающий достаточными религиозными знаниями, может стать во главе уммы — общности или даже шире, всего исламского мира.
Шииты же придерживаются позиции, согласно которой первым среди равных может быть только прямой потомок пророка Мухаммеда, отпрыск семьи его дочери и зятя Али.
Суннитов в мире куда больше, чем шиитов, но последние вовсе не желают чувствовать себя ущемленными младшими братьями. Шиитский Иран со времен исламской революции даже всерьез претендует на роль ближневосточного лидера. И семейство Асадов для него в этой борьбе за первенство — очень важный союзник.
Тут потребуется еще одно историческое отступление, необходимое для понимания происходящего.
Башар Асад и его отец Хафез, правивший Сирией с 1970 по 2000 годы — алавиты, представители особой секты, очень и очень далекой от ислама, в саудовском или катарском его понимании. Далекой настолько, что не ведающие запрета на алкоголь и не одевающие женщин в хиджабы алавиты долгое время даже в родной Сирии за мусульман не считались.
Из названия секты ясно, что центральной ее фигурой является Али — тот самый зять пророка. И этот факт послужил формальным поводом для причисления алавитов к шиитской ветви ислама в 1970-е годы, после прихода Хафеза Асада к власти в результате переворота.

Читайте также: Передісторія Сирії. Від прозахідного заколоту до Асадів і Хусейна
Алавит Асад переписал конституцию, вычеркнув из нее положение, гласящее, что президентом Сирии может быть только суннит.
Убрать религиозную составляющую вовсе он не решился, оставив упоминание о том, что возглавлять страну обязан мусульманин. После этого дружественные дому Асадов шиитские богословы признали алавитов единоверцами.
Понятное дело, что суннитам — а в Сирии их не просто большинство, а большинство подавляющее — шиитские признания не указ. Это показало, например, подавленное армией восстание "Братьев-мусульман" в 1982 году под вполне религиозными лозунгами, да и нынешняя война.
Правда, в отличие от резни 80-х годов, где с обеих сторон были сирийцы, война сегодняшняя гражданской может называться с большой натяжкой. Даже безотносительно российских самолетов.
Ведь воюет в Сирии и ливанская Хезбалла, и иранская шиитская милиция, и чудовищный интернационал джихадистов. Ну а местные бойцы, даже воюющие на одной стороне, часто объединены лишь наличием паспорта гражданина Сирийской арабской республики, но никак не пониманием того, что стоит за этим гражданством.
С национальным самосознанием в стране не очень. Ни язык, общий для всех арабских стран, ни история, главные моменты которой пришлись на времена, когда Сирия была частью Нововавилонского царства, Омейядского халифата, Римской и Оттоманской империй, не являются факторами, образующими нацию.
Страна, начерченная на карте в перерыве между Первой и Второй мировыми войнами, во многом остается лишь территорией, назначенной называться Сирией генералами и дипломатами Франции и Британии.
Размытость национальной идентичности на руку не только Асаду, всерьез заявляющему, что сирийцем может называться только тот, кто готов защищать "легитимное правительство" — читай, самого Асада. В выигрыше и исламисты, которые своих от чужих отличают не по национальному, а по религиозному признаку.
"Ты в первую очередь мусульманин, воин Аллаха", — объясняют бородатые проповедники растерянным молодым людям, выбирающим свое будущее там, где выбор ограничен решением, к какой из сторон противостояния примкнуть.
Чем дольше идет война, чем длиннее списки погибших, тем действеннее призывы проповедников, подкрепляемые пропагандой дворов Саудовской Аравии и Кувейта, для которых еретик-алавит во главе преимущественно суннитской, да еще и такой близкой территориально Сирии — просто как бельмо на глазу.
Если несколько лет назад происходящее в Сирии можно было назвать борьбой за власть, то теперь это, пускай во многом благодаря пропаганде, определенно религиозная война.
На глазах сбываются коранические пророчества о вторжении неверного Рима (Запада) и битве за затерянный в пустыне город Дабик, где должен начаться бой сил ислама и их союзников перед концом света. Даже термины для описания войны все чаще отсылают к временам становления ислама и первых мусульманских завоеваний, а не к 21 веку: джихад, халифат, вилайяты.
Этот словарь, похоже, принят ныне и в Свободной сирийской армии — отрядах оппозиции, когда-то возглавляемых почти однофамильцем президента полковником Асаадом, любителем, как говорят, французских вин и голливудских фильмов.
Теперь оппозиция даже не притворяется светской, и та же Свободная сирийская армия, когда-то провозглашавшая курс на секулярную Сирию, ведет наступление вместе с Бригадами Ахрар аш-Шам из Исламского фронта.
Режим Башара Асада во многом еще держится на плаву благодаря тому, что внутри де-факто исламистской оппозиции существует масса враждующих между собой фракций, течений и групп.
Западная коалиция не очень успешно, но все же помогает наименее одиозным и более-менее договороспособным из оппозиционных сил, бомбя с воздуха объекты Исламского государства — совсем уж средневекового образования с дикими даже по меркам других радикалов подходами к приближению торжества ислама.
Бомбят позиции ИГ уже год, но перелома в войне как не было, так и нет.
Полукочевые армии исламистов со штабами в подвалах и казармами в городской застройке — не самая удобная цель для ударов с воздуха.
Но есть на планете игрок, которого это не смущает. И на самом деле не так уж и важно, действительно ли бомбит Россия ту самую договороспособную оппозицию (скорее всего бомбит, просто потому, что оппозиция эта не выработала еще привычку прятаться от ударов с воздуха, в силу чего представляет собой легкую мишень), или рассказы об этом — лишь эпизод бушующей параллельно с реальной пропагандистской войны.

Нажмите, чтобы увидеть эту карту и другие на тему Сирии
Выступить на стороне того, у кого в суннитском мире наберется в тысячи раз больше врагов, чем почитателей, значит совершить очень серьезный поступок с трудно предсказуемыми последствиями.
Еще раз, но уже другими словами: Россия ввязалась в войну на стороне президента, которого в соседних богатых и далеко не самых миролюбивых странах считают подлежащим суду палачом своего народа, сектантом и вероотступником, который не контролирует и половины площади собственного государства, на которого ведут охоту и бывшие офицеры с европейским образованием, и одичавшие от крови и безнаказанности палачи Исламского государства, и которого всеми силами стремится отстранить от власти Запад с США во главе.
Критика Вашингтона, ультиматумы саудитов и объявление о формировании альянса России, Сирии, Ирака и Ирана — это новая реальность внешней политики Москвы. В этой реальности многие союзники существуют только на бумаге — ну какой, к примеру, партнер по военному альянсу из задыхающегося от непрекращающейся гражданской резни Ирака? При этом в потенциальных противниках ходит добрая половина исламского мира.
Никогда прежде у Кремля пространство для "многоходовки" не было столь узким, а ставка — столь высокой.
тут прочитано

Юрий Мацарский политический обозреватель Коммерсантъ-FM

Руслан Гринберг: «Не очень понятно, откуда придет счастье…»


Руслан Гринберг, директор института экономики Российской Академии наук, на Фестивале прессы «Вся Россия» в Дагомысе (Сочи) рассказал журналистам о состоянии российской экономики. На его выступлении был аншлаг, люди сидели на подоконниках, отказавшись от солнца, пляжа и температуры воды в 26 градусов. После лекции Руслан Гринберг ответил на вопросы «Капиталиста».

— Сейчас отзывают лицензии у банков, это уже банковский кризис или «всего лишь» чистка Центробанка?

— У меня ощущение, что государство хочет сократить количество банков. Чтобы банковская система была более управляемой. Это, может, было бы и хорошо. Мы сейчас платим за хаос девяностых. С самого начала нельзя было допускать такого, когда каждый, кто хотел, получал лицензию на банковскую деятельность.

Но и кризис есть. У банков растут объемы просроченных кредитов. Ни люди, ни фирмы не могут платить. Так что это смешанная история. Есть и третий фактор – существует неравенство перед законом, и есть фирмы, которые хотят завладеть банком. И в этом участвуют власти. Все банки, кроме, может, пяти или десяти первых, находятся под обстрелом.

— Развивающаяся в эти дни ситуация с «Трансаэро» – насколько она может быть катализатором больших экономических проблем?

— Я думаю, ни на сколько. Это нормальный капитализм. Мне только странно, почему «Трансаэро» довело дело до такого. Это была хорошая компания. Ее много раз награждали за лучший менеджмент… Вообще говоря, страна у нас покрыта монополиями. Это всегда плохо. Может, только в общественном питании у нас нет монополии в Москве. Когда есть монополия, достаточно сауны пять на пять, чтобы договориться. А в ФРГ надо будет сауну километр на километр, чтобы собрать всех участников какого-либо сектора рынка. Т.е., договориться не получится. У нас везде картели и монополии. Но есть важная деталь. Мы живем в глобальном мире. Мир открыт, и в нем действует процесс централизации и концентрации капитала. Там гиганты. Например, «Боинг»- это тоже монополия, он главный в Америке, но он не монополия в мире. Сейчас, похоже, дело идет к тому, что «Аэрофлот» станет ужасным монстром. С одной стороны это плохо, но для издержек и для борьбы с другими монстрами в мире это хорошо. В нормальном государстве большая ответственность ложится на органы антимонопольного регулирования.

— Но в России они же не работают.

— Но это не говорит о том, что они не должны работать. Если у нас корпоративное государство, то, конечно, у нас есть проблемы. Государство должно регулировать тарифы, если нет конкуренции – вот простой принцип.

— А маневры с пенсионными накоплениями, замораживание – это что?

— Я считаю, что было глупостью раздавать эти деньги частным страховым компаниям. Государство берет обязательство, оно будет вам платить. А эти ребята… Они вкладывали туда, куда не надо. Как демагогия – у нас длинные деньги как в Америке! – это нормально. Но какие длинные деньги в России? Все живут сегодняшним днем. В России некуда вкладывать, и это тоже проблема. Это основная природа паралича инвестиционной активности.

— У нас в крае разработан проект закона об особо значимых аграрных территориях. Он придуман еще в 2008 году, и вот сейчас прошел «нулевые» чтения в Общественной палате России. Этот законопроект создан под Алтайский край – чтобы денег из бюджета вытянуть. Этот хорошо или плохо, если каждый регион придумает про себя закон?

— Я думаю, в конечном итоге, плохо. Если эти проекты нескоординированы, то плохо. Если каждый Регин выторговывает себе преференции, то они перестают быть преференциями. А во время теперешнего кризиса это тем более катастрофа. Но правительство, к сожалению, благосклонно относится к таким проектам.

Приезжает губернатор, рассказывает всякие ужасы и ему дают деньги. Хотя здесь есть проблема: если покажется, что у тебя совсем плохо, значит, не справляешься. Не годишься. Здесь очень все тонко. Губернатор с одной стороны должен показать Кремлю свою незаменимость, а с другой – показать, что нужны деньги, чтобы все было еще лучше.

Все решается в Москве. Это позор для XXI века. Но с другой стороны, я не определился, что хорошо для России: президент? А, может, лучше парламентская республика? В России, когда вы много даете свободы, начинается сепаратизм, но когда вы все забираете себе, получается вообще катастрофа: никто ничего не делает, только все ждут указаний от «царя». Как сейчас. Говорят, есть такой выход: пусть будет президент. Назначать губернаторов, но на муниципальном уровне выбирать. Чтобы люди чувствовали, что они имеют значение, ощущали включенность в процесс управления.

— На ваш взгляд, есть сейчас экономическая опасность, которая на данный момент недооценивается?

— Я думаю, самая большая экономическая опасность – это обнищание населения. Это и для власти опасно, и для страны в целом. По инфляции, по сокращению хозяйственной активности. Недоверие никому, кроме первого лица – пока. Все это может привести к тому, что придется прибегнуть к рационированию.

— Карточки ввести?

— Да. Это очень возможно, и я думаю, что это может быть правильно.

— На прошлой неделе обсуждали карточки и прогнозировали, что их придется вести на 20 миллионов человек.

— Есть разные способы поддержки. Если бедных очень много, то лучше поддерживать цены на низком уровне и субсидировать торговлю из бюджета. А если мало бедных, то лучше им доплачивать, чтобы они могли купить. Тенденция такова, что придется субсидировать. Выбрать около десяти продуктов и на них держать цены.

— На самом верху есть понимание экономических проблем и того, что эти проблемы могут стронуть доминошный ряд? И если есть, то у всех, или там одни группировки пытаются до ВВП донести информацию, а другие их не пускают?

— Влиятельные люди «при дворе» принадлежат к двум группам, которые конкурируют. Одна, либеральная, вокруг Медведева, другая против него. Первые – это, например, Шувалов, Дворкович. Вторые – это, условно говоря, Сечин, Чемизов. Путин пытается «модерировать»: давать слово каждому и балансировать между ними. Но как долго это будет продолжаться?..

— А Медведев сам что-то решает? Или он декоративная фигура?

— Хороший вопрос. Я думаю, скорее, второе.

— Но тогда вся эта архитектура — когда кто-то за него, а кто-то против, — она тоже декоративная, имитационная.

— Ну да. Конечно. Но у нас все же не Северная Корея. Существуют разные течения, и они довольно откровенно себя сейчас ведут. Это борьба за царя, но еще и мировоззренческий конфликт. Что делать? Идти назад в мобилизационную экономику или пытаться оставаться в рамках европейской традиции?

— К вопросу «что делать» — Путин в ООН договорился хоть о чем-то хоть с кем-то?

— Это у него надо спросить. Я думаю, он дал понять, что провалился с Новороссией. Она его сейчас уже мало волнует. Ему надо лицо сохранить, чтобы были отменены санкции, потому что они сейчас очень мощные. Европа готова к отмене санкций. Но должно быть достигнуто политическое урегулирование. А это значит: украинцы должны взять границу под контроль, провести выборы. Политически и территориально ситуация должна вернуться к 2013 году. Про Крым Европа пока готова забыть, но в остальном… Крым – это очень контрпродуктивно. Ощущение, что нас никто не любит, и мы должны готовиться к войне – это глупо.

Еще пару лет назад я был убежден, что рано или поздно Россия пойдет по западному пути, потому что действует система Три Д: Дети, Деньги, Дома. У тех, кто принимает решения в России, дети, деньги и недвижимость в тех странах, которые они ругают. Я считал, что это гарантия. Но нет, оказывается, можно Кузькину мать показывать, ругать Америку, имея детей, деньги и дома в Америке. Это комплекс неполноценности в одном флаконе с манией величия. Таково наше восприятие мира сегодня. Поражение 90-х – большая травма. Крым и Донбасс имели значение – народ действительно был счастлив. Но как долго это продлится?

У России мощный иммунитет – огурчики помидорчики… Доллары… По разным подсчетам около 80 миллиардов долларов у россиян «в матрацах». Выживать можно. Даже в «тучные годы» 80 процентов не жило, а выживало. Средний класс сейчас сужается — меньше стали ходить в рестораны…

— А на самых наших верхах рассматриваются варианты экономической перестройки – поблажек предпринимателям, снижения налогов?

— Сейчас нет. Проблемы бюджета очень велики. А они не хотят заниматься долговой экономикой. Надо брать в долг – внутри, где получится.

— Внутри – облигации продавать, как в СССР продавали облигации трехпроцентного займа?

— Конечно.

— А народ даст денег под это?

— Если хороший процент и не обманывать, то даст. Наш народ быстро забывает, что его когда-то обманывали. Жадность перевешивает страх в какой-то момент.

— Есть благоприятный прогноз для нашей экономики?

— Есть.

— В чем он заключается?

— Если Китай восстановит свою экономику и спрос на ресурсы возобновится в прежних объемах, то у нас все снова будет хорошо.

— То есть, мы должны надеяться на Китай? А на себя?

— На себя нам нечего надеяться. Нынешний тупик – он и экономический, и политический, и культурный, и мировоззренческий, какой хотите. Не очень понятно, откуда придет счастье…журнал

огорчила цифра в 2014 году 56 (всего!) человек кто переехал на ПМЖ по
"предпринимательской" визе

17.10.2015
Госдепартамент США объявил, что в 2015 году 265 тысяч 86 россиян подали заявку на получение грин-карты в США, сообщает Bloomberg. По утверждению издания, число россиян, желающих эмигрировать в США, как никогда высоко. Несмотря на то, что в итоге лишь от 4 до 10 тыс. человек получат вожделенный документ.

По данным госдепартамента, в прошлом, 2014 году 245,638 россиян получили визы на временную работу и обучение в США. 10 лет назад эта цифра была в два раза меньше. Кроме этого, 3622 российских гражданина получили разрешение на постоянное проживание в Америке. Из них 56 человек получили визу, согласившись вложить в американскую экономику более $500 тыс. для создания новых рабочих мест.

Как отмечает издание, в США сремятся в большей степени работники научной сферы, сектора высоких технологий, банковского дела и права. Причем это люди не испытывают проблем с карьерой и самореализацией в России, и им в целом удалось достичь успехов в жизни.

"Сейчас об отъезде задумываются люди, которые несколько лет назад в Москве были счастливы", - отмечает иммиграционный адвокат Марина Фуксман. По ее словам, эмиграция из России в США делится на два потока.

По мере того, как российская экономика испытывает сложности, а президент Путин "перетряхивает" круг приближенных к власти бизнесменов, богатые россияне все чаще начинают рассматривать США как "безопасную" гавань, куда можно вложить деньги, и куда можно отправить супругов и детей, - говорит юрист.

В то же время средний класс эмигрирует просто потому, что хочет больше зарабатывать. И поэтому подает прошения на американские визы для квалифицированного персонала.

США - не единственное место, куда уезжают люди из России. 75300 граждан РФ в прошлом году получили разрешения на проживания в странах ЕС. Наибольшее число россиян уехало в Великобританию, Германию и Испанию. Число заявок на получение гражданства Израиля в прошлом году также выросло на 30%, хотя все 90-е годы этот показатель держался на относительно невысоком уровне.

Bloomberg обращает внимание на данные Росстата, который утверждает, что число российских специалистов-эмигрантов недооценивается. Имеющиеся у ведомства статистические данные включают в себя лишь тех граждан, которые уведомили правительство о своем переезде, чего многие россияне предпочитают не делать.здесь брешут