Значит надо инспектору знать, что у владельца было животное, а владельцу иметь расписку от нового владельца в случае передачи, или справку от ветеринара в случае смерти животного.
Значит нужна совершенно определённая регистрация. Это самый трудно воспринимаемый пункт любого проекта или дискуссии о защите животных.
Трудность вызвана глухим неприятием всякой регистрации массами владельцев. Причина в том, что известные виды регистрации, которые когда-либо и где-либо вводились, имели цели, далёкие от защиты животных, например, поборы с владельцев за содержание или штрафы за прегрешения самих животных.
Но если хотеть реальной защиты животных, и не быть в плену стереотипов, то можно понять, какая именно регистрация для этого нужна, как не допустить её извращения и использовать для добра.
Любая регистрация начинает с установления наличия животного. Но та, которая нужна для его защиты, должна фиксировать также и его исчезновение. Следовательно, регистрация должна быть не разовой, а регулярной, например, ежегодной.
Если через год после первой регистрации хозяин не может показать то самое животное, он должен показать расписку нового хозяина или справку ветеринара о смерти. Если за отсутствие того и другого будет положен штраф, хозяин сам позаботится о расписке или справке, а до этого будет сопровождать животное на прогулках во избежание потери. А расписка, увиденная инспектором, будет означать регистрацию животного за новым хозяином.
Если хозяин не надеется раздать всех щенков или котят по распискам, он вовремя позаботится о стерилизации их родителей.
Абсолютно необходимой, но совершенно непривычной чертой полезной регистрации должна быть её всеохватность по возрастам.
Все вводившиеся где-либо или грозившие нам виды регистрации игнорировали самых молодых животных и начинались, например, с 3-месячного возраста. Как раз щенят и котят бросают ещё больше, чем взрослых. Если начать регистрировать с 2 или 1 месяца, значит будут бросать месячных.
Надо регистрировать с рождения или с момента как узнали, что в чьём-то доме родились щенки или котята.
Любая обязательная регистрация где-то встречает сопротивление и бывает неполной. Всевозрастная, несмотря на непривычность, не труднее, а в чем-то легче потому что не надо выяснять, достигли или не достигли животные порогового возраста.
Если трудно точно описать приметы только что родившихся зверьков, надо вначале хотя бы отметить их количество, и вернуться к ним не через год, а раньше.
Зоозащитники-реалисты считают, что иногда гуманнее усыпить только что родившихся, потому что невозможно пристроить всех ныне рождающихся щенят и котят.
Традиционные зоозащитники считают недопустимым усыпление по такому мотиву. Чтобы отказ от усыпления не означал бесконечно более жестокий уличный конец, как раз и нужны всевозрастная регистрация, штрафы за бесследное исчезновение и обеспечивающие их условия.
Чтобы регистрация проходила легче, она должна быть бесплатной, если хозяин сам сообщает о приобретении животного. Если инспектор узнал о животном без помощи хозяина, например, от соседей или случайно, то целесообразна плата, покрывающая хлопоты по выяснению.
Если хозяин не успел сообщить о животном, но успел стерилизовать на свои деньги, вряд ли стоит брать с него ещё и за регистрацию.
Если хозяин не успел стерилизовать, но собирается, или если животному противопоказана операция, но отсутствие приплода будет обеспечено по-другому, то с хозяина, не скрывающего наличие животного, также нельзя брать денег. Нельзя брать денег за само содержание. Хозяин и так на это тратится, принося пользу животным и улице, откуда они, возможно, спасены.
Нельзя брать плату и с того, кто сообщает о щенках или котятах, родившихся в нежилом месте, и он их только нашёл. Обычно это можно проверить, когда там же обретается их мать. Если бы это он их бросил, он вряд ли стал бы о них сообщать. И наверняка не он виноват в их рождении, если он просит ветеринаров их усыпить.
Необходимо брать плату с хозяина, если в его доме родились щенки или котята, а он имел возможность и не предотвратил их появления. Эта плата должна компенсировать расходы тех, кто будет вынужден, когда животные вырастут, взять их на свое обеспечение.
Хозяин может и не бросить приплод, поскольку за это положен штраф. Но если он при этом не препятствует размножению, то это возможно, когда животные представляют востребованную породу, и хозяин рассчитывает реализовать их с выгодой.
Кое-кто предлагал разделить всех животных на породистых и беспородных, чтобы только размножение последних облагать поборами.
Предлагался и мораторий на размножение беспородных со штрафом за его нарушение. Это не путь.
Справедливая система и так сложна для принятия, и нет нужды ещё более усложнять её за счёт выяснения, породисто ли животное. Выбор относителен, породистость варьируют по чистоте, а востребованность - по временам.
Разумная плата за размножение может быть одна, но её роль будет разная при размножении востребованных и ненужных животных.
Кто размножает породистых, обычно продаёт их, получая прибыль, иногда немалую. А прибыль положено облагать налогом. Его и может где-то заменить плата за размножение.
А та же плата за размножение никому не нужных животных будет в роли налога на недомыслие. Хозяин легко избежит его, стерилизовав животных.
Сказанное можно обобщить в следующем комплексе взаимозависимых условий. Чтобы хозяева стерилизовали и не бросали животных, надо:
1) регистрировать всех собак и кошек, о которых удастся узнать, с момента их рождения; не брать за регистрацию плату с хозяев, не скрывающих наличия животных;
2) регистрировать передачи и смерти животных всех возрастов;
3) ежегодно проверять наличие зарегистрированных или документы об их судьбе;
4) брать плату с хозяина собаки или кошки, у которых родились щенки или котята; плата должна быть больше, если хозяин более нескольких дней не сообщал о них регистратору, и о них узнали без его помощи;
5) не брать за усыпление новорождённых, если кто-то просит ветеринаров; не брать за содержание стерильных животных и молодых до возраста, когда показана стерилизация;
6) штрафовать за бесследное исчезновение животного.
Эти меры не сложнее многих действующих законоположений. Тем не менее из-за своего рода ментального табу они непопулярны. Но если и не думать о них, конвейер мученической уличной смерти собак и кошек может лишь увеличиться с выполнением нового закона.
Принятый в декабре закон вообще молчит о том, куда денутся зимой брошенные кошки. Выступления против забивания подвалов не добились большего, чем признания, что отдушины в каких-то домах можно оставить, если за это проголосует общее собрание жильцов.
В современных домах бывает более сотни квартир и более десятка этажей. Подвалы в большинстве домов давно не используются для кладовок и других личных целей жильцов.
Иметь хоть сомнительно обоснованные возражения против дырки в подвал, тем более аккуратно закрытой от холода меховой шторкой с прорезью, могут жильцы единственной квартиры на первом этаже над этой дыркой. Разумно, если для сохранения дырки защитники кошек спросят согласие этих жильцов, и выполнят их требования, например, сделать более теплую шторку или не оставлять еду в самой дырке во избежание мух.
Но власти издевательски требуют, чтобы кормилец организовал общее собрание многоэтажного, нередко чужого дома, собрал кворум, который нелегко собрать даже прожжённым домовым активистам, и получил согласие большинства, раздраженного уже тем, что кто-то оторвал их от личных дел.
Во многих домах подвал разгорожен на изолированные отсеки, отдельные под каждым подъездом. В таких домах кошки тем более не могут мешать большинству.
Нормально, если жильцы потребуют, чтобы кормилец убирал загрязнения в подвальном отсеке, где есть дырка, и живут кошки. Но кормилец должен иметь возможность входить в подвал. Не проблема, если домовое начальство потребует от него справку местной зоозащитной организации, что знают этого человека, и подозревать в нём террориста с бомбой не более оснований, чем подозревать дворника или слесаря домоуправления.
Но законодатели, согласившиеся на возвращение отловленных, не думали о спасении кошек. А домовое начальство, забивающее отдушины, думало как раз о том, чтобы извести кошек, а не об утеплении подвала. Некоторые отдушины забивали не наглухо, чтобы в отсутствие вентиляции в подвале не росла гниль. Забивали мелкоячеистой решеткой, специально против кошек. Им не пройти, а холод проходит куда больше, чем прошёл бы в зашторенную кошачью дырку.
То, что начальству всех уровней не нужно благополучие «возвращенных» на улицу животных, понятно: жалостливые редко попадают в начальство.
Менее понятно, почему зоозащитники, энергично боровшиеся за возврат на улицу отловленных и обработанных изгоев, меньше озабочены, как они там выживают.
Принятый закон содержит пространную главу 5 о гос. надзоре и общественном контроле. Некоторые пункты подают надежду, но нужны большие усилия зоозащитников, чтобы эти пункты служили добру.
Должностные лица гос надзора вправе запрашивать и получать информацию, в том числе и от физических лиц (ст.19, п. 5: 1).
Права у должностных лиц огромны. Согласно ст.19, п. 5: 7), они вправе «изымать у граждан животных в случаях, предусмотренных законодательством РФ». Значит они могут входить в личное жильё против воли хозяев и всё видеть. Но по всему предыдущему опыту, должностных лиц интересовало вовсе не то, стерилизованы ли живущие у физ лиц собаки и кошки, и не появилось ли потомства. Должностные лица вламывались в квартиры добрых людей, которые спасли с улицы слишком много брошенных, и тем обозлили кого-то из соседей. Должностные лица хватали временно спасённых собак или кошек и увозили на убой.
Кроме гос контроля, в Законе прописан общественный, и даже обозначена должность общественного инспектора. Он имеет право « фиксировать, в том числе с помощью фото- и видеосъемки, правонарушения...» (ст. 20, п. 5: 1).
И общественным инспекторам, согласно п. 8, «должен быть обеспечен доступ», но только «на территорию приюта для животных и в его помещения». Приюты и так проверяли все желающие. Плодят и бросают частники.
В частное жильё общественным инспекторам нет входа, а государственным нет интереса, совпадающего с таковым зоозащитников.
Смогут ли зоозащитники повернуть интерес гос инспекторов с погрома кошачье-собачьих пристанищ на контроль кастрации и отсутствия приплодов?

Порука тому - бесполезность областного закона №184 от 20.05 2004. Потому что ни одному владельцу не стерильной кошки/собаки, регулярно вбрасывающему в среду новые приплоды, ничем не стало хуже от декларативной строчки о "нежелательности" такого дела.
Естественно, штрафы вызывают неприятие и злобу у тех, кого штрафуют. Тем не менее штрафы всегда брали и берут в тех сферах, где власти взаправду хотят повлиять на поведение разных по нравственным установкам людей. Штрафуют за вывал мусора в неположенном месте, за нарушение правил движения, за незаконную рубку леса или лов рыбы, за не разрешенные митинги, за оскорбление важного начальника или олигарха...
А там, где властям нужна лишь показуха, мол, откликнулись на чаяния общественности, они вместо прописи, кто, когда, кого и как будет ловить и штрафовать или брать умеренный сбор, пишут в законе пустую строчку о "нежелательности".

Отвечаю на тезисы оппонента в том порядке, в каком они в его сообщении.
1). Оппонент "юридически грамотен".
Грамотны и законодатели Германии, Австрии и других стран, которые, несмотря на прогнозируемые Алексием «неприятие и злобу» владельцев, внедрили обязательную регистрацию и поборы за собак. Очень грамотна профессиональный юрист и ученый-экономист Л.В.Пепеляева, которая, работая над законом № 184 в 2004 г., ввела в него оспариваемый Алексием учет собак:
"Статья 7.
1. Учет домашних и безнадзорных собак на территории муниципального образования осуществляют специализированные организации муниципального образования по вопросам собак и кошек, в том числе на основе данных учреждений государственной ветеринарной службы.
2. Учет домашних и безнадзорных собак производится в целях:
создания реестра домашних и безнадзорных собак, в том числе для организации розыска потерявшихся домашних собак и возвращения их собственникам;
проведения мероприятий по предупреждению болезней домашних и безнадзорных собак".
Лиана Витальевна не могла посвятить защите животных всю жизнь. Когда она стала депутатом Гос думы, новосибирские депутаты, в большинстве далёкие от защиты животных, законом № 197 от 24.12.2007 выбросили из закона 2004 года всю статью о регистрации.

2). "Закон может работать только тогда, когда:
а) его исполнение может быть проконтролировано"
Совершенно верно. Принятый в декабре закон, как и областной закон 2004 года, не может работать в части обязанности стерилизовать и не бросать, потому что отсутствует контроль.
Но в странах, где закон обязует регистрировать животных, его исполнение успешно контролируется. Контролируется и стерилизация, поскольку за не стерильных берут больший налог.

б) "или когда он несет явную выгоду людям".
Сокращение рождаемости и помехи бросанию несут явную выгоду людям. К сожалению, не всем. Выгода жалостливым, потому что невыгодно гробить собственную нормальную жизнь на спасение и обслуживание такого количества брошенных. Безжалостным выгоднее при желании поразвлекаться с котятами, а надоест — свободно выбросить.

3) "элементарно пересчитать всех собак, кошек и хомячков и их приплод невозможно".
Хомячков, которых я не касаюсь, оппонент добавил, чтобы усугубить абсурдность.
Но депутаты и мэрии многих городов, включая Москву, считают, что возможно пересчитать даже рыбок. И готовились провести перепись в своих целях:
https://ngs24.ru/news/more/53482811/
https://www.vesti.ru/doc.html?id=2941460
http://www.ural.ru/news/ural/2004/01/16/news-35947.html
А в ссылке ниже вообще на всей Земле реально пересчитали собак и кошек. Конечно, с точностью не до одной кошки.
https://newsland.com/content/krizis-sobaki-i-koshki/5055878
Полный учёт невозможен для многих реальных объектов и событий. Но это не служит аргументом против законов, призванных их контролировать. Невозможно пересчитать всех браконьеров, порубщиков леса, загрязнителей среды, вандалов, нарушителей ПДД, драчунов, воров, взяточников, клеветников, осквернителей святынь. Но для всех этих субъектов есть работающие законы.
Для разумного контроля не обязательно инспектору заходить в чужое жильё. Можно спросить о животных по телефону. Вероятность прямого обмана гораздо меньше, чем вероятность, что хозяин "забудет", "не успеет" сам сообщить регистратору необходимые данные. Зачем хозяину врать, а потом просить всех своих случайных посетителей не болтать о беременной или окотившейся кошке? Малая вероятность раскрытия обмана компенсируется малой потребностью размножать и бросать животных, льготной стерилизацией и нелюбовью платить лишний сбор или штраф.

4) "Штраф невозможно взять".
Если можно взять штраф за выгул без поводка или в неположенном месте, за не убранные экскременты, за шум и лай в квартире, за ущерб, нанесённый животным, значит можно и за его бесследное исчезновение.

5) "Невозможно определить событие, за которое его предлагается взять".
Событие определить просто, если бы оказались приняты пункты 1), 2), 3) и 6) предложенного комплекса мер в диагонально игнорированной оппонентом записи от 17.03.19 21:24. Если владелец однажды зарегистрированного животного через год не может показать ни само животное, ни расписку нового владельца, ни справку ветеринара о смерти животного, то это и должно быть основанием штрафа.

6) "Бессмысленно вводить налоги на то, что невозможно налогом обложить".
Я предлагал не налог, а штраф (за «потерю» - бросание) и единовременные сборы ( за допущение новых выводков котят/щенят).

7)«Пиар ограничения размножения, пиар заботы о животных, пиар зоозащитной деятельности как таковой»
Это делается не первый год. Сделано, возможно, не всё, есть какой-то резерв, но есть и потолок возможного результата. Потому что немалая часть не афиширующих свои нравы людей вполне понимают, что хорошо и что плохо, но не откажутся от плохих поступков, если о них никто не узнает и не накажет.

8) «Становиться лучше самим, показывать своей жизнью, своим примером, своими делами, как можно и нужно относиться к животным»
Так советуют люди, которые в лучшем случае содержат одно — два стерильных животных. Советуют тем, кто израсходовал на спасение и стерилизацию брошенных всю свою жизнь и заполнил чужими изгоями собственгное жильё.
Личный пример действует на людей, которые принципиально близки по изначальным базовым установкам в отношении добра и зла, и им не хватает только собранности, ясности мышления, силы воли, самодисциплины, внешнего морального стимула.
Но множеству людей генетически чужды альтруизм, сострадание, бескорыстие, лишняя чувствительность. И они презирают тех, кто показывает другие примеры.

Понимаю, как ничтожны шансы принятия предложенного мной пути значимой частью людского общества. Но тот, чья собственная жизнь оказалась бедственной из-за бедствий бессловесных изгоев, вынужден мечтать и о маловероятном.