ПЛЮХ!
Одни любят откладывать дела в долгий ящик, а другие любят все делать сразу, и,
естественно, для каждой группы людей только собственные методы привычны и
желанны,
И вот почему американская промышленность продолжает выпускать и души, и ванны.
Одни, как избалованный комфортом вельможа,
Принимают ванну в положении лежа;
Другие, стоя на позиции полярной,
Моются в позиции перпендикулярной.
Поведение людей в любых обстоятельствах зависит - я утверждаю смело -
От того, каким из вышеназванных способов они омывают свое бренное тело.
Приверженцы душа и сторонники ванн - непримиримые антагонисты
(В дальнейшем условимся их называть для краткости <ванщики> и <душисты>).
Банщики любят себя ублажать и могут лежать в теплой ванне по часу,
Постепенно превращаясь в мыльную, пенную, мягкую, душистую розовую массу;
Наконец, неохотно восстав из пены, они ежатся и произносят: <Брр!>, хотя
атмосфера напоминает тропики и зеркало в ванной все запотело,
И слегка промокают махровой простыней свое уже не твердое, а полужидкое тело.
Вывод: ванщик - изнеженный сибарит
И ничем не будет никогда знаменит.
Другое дело - энергичный душист: он презирает роскошь и негу и подставляет
мускулистую грудь, украшенную мужественным волосяным покровом, под мощно бьющую
водную струю,
Принимая процедуру с такой же скоростью, с какой демократ пробегает глазами
республиканскую редакционную статью,
После чего он бодро растирается - или, точнее говоря, раздирается - тем, что он
зовет полотенцем,
Но что человек с человеческой кожей, а не с дубленой воловьей шкурой назвал бы
напильником или рашпилем, который нельзя давать в руки младенцам;
В плане времени это дает сокращение
И активизирует кровообращение.
Душисты - истые спартанцы и стоики: они твердо следуют намеченной линии и
осуществляют все свои планы
В отличие от ванщиков - любителей нирваны.
Ванщик может случайно выиграть партию или даже роббер, играя в вист,
Но игру выигрывает только душист.
Порой они затевают спор о сравнительных достоинствах ванны и душа, допуская
агрессивные взаимные выпады и апеллируя к авторитетам,
Но я ограничиваюсь нейтралитетом.
Я не присоединяюсь ни к одной из сторон: как этот спор разрешить - бог ведает!
Я только хотел бы беспристрастно отметить, что, во-первых, под душем нельзя
читать, во-вторых, под душем нельзя курить и, в-третьих, нельзя помыться как
следует.

© Огден Нэш

Ой, где был я вчера - не найду, хоть убей.
Только помню, что стены с обоями,
Помню, Клавка была и подруга при ней,
Целовался на кухне с обоими.
А наутро я встал .
Мне давай сообщать,
Что хозяйку ругал,
Всех хотел застращать,
Что я голым скакал,
Что я песни орал,
А отец, говорил,
У меня генерал.
А потом рвал рубаху и бил себя в грудь,
Говорил, будто все меня продали.
И гостям, говорят, не давал продохнуть,
Всё донимал их своими аккордами.
А потом кончил пить,
Потому что устал,
Начал об пол крушить
Благородный хрусталь,
Лил на стены вино,
А кофейный сервиз,
Растворивши окно,
Взял да и выбросил вниз.
И никто мне не мог даже слова сказать.
Но потом потихоньку оправились,
Навалились гурьбой, стали руки вязать,
А потом уже все позабавились.
Кто плевал мне в лицо,
А кто водку лил в рот.
А какой-то танцор
Бил ногами в живот.
Молодая вдова,
Верность мужу храня,
Ведь живем однова
Пожалела меня.
И бледнел я на кухне с разбитым лицом
Сделал вид, что пошел на попятную,
Развяжите, кричал, да и дело с концом,
Развязали, но вилки попрятали.
Тут вообще началось,
Не опишешь в словах.
И откуда взялось
Столько силы в руках?
Я, как раненный зверь,
Напоследок чудил,
Выбил окна и дверь,
И балкон уронил...
Ой, где был я вчера - не найду днем с огнем,
Только помню, что стены с обоями...
И осталось лицо, и побои на нем..
Ну куда теперь выйти с побоями?
Если правда оно,
Ну, хотя бы на треть,
Остается одно:
Только лечь, помереть.
Хорошо, что вдова
Все смогла пережить,
Пожалела меня
И взяла к себе жить.
(с) В.С. Высоцкий

Если вы — родители —
Ласкатели, хвалители,
Если вы — родители -
Прощатели, любители.
Если разрешители,
Купители, дарители,
Тогда вы не родители,
А просто восхитители!

А если вы — родители -
Ворчатели, стыдители,
А если вы — родители
Ругатели, сердители,
Гулять — неотпускатели,
Собакозапретители,
То, знаете, родители,
Вы просто крокодители!


М. Шварц

Проблема дальнейшего недоверия – наиболее распространенный довод против вранья. Но он не слишком понятен Барту. Во-первых, для ребенка «никто» и «никогда» - несуществующая абстракция. Для него в данный момент существуют конкретные родители. И он искренне не понимает, каким образом эти раздраженные родители связаны с кем-то еще, кому совершенно нет дела до спрятанной тетради. А во-вторых, термин «доверие» - тоже абстрактный и непонятный. Родители обычно объясняют его ребенку на примере обнаруженного вранья – отчего тема доверия снова превращается в вопрос, заметна ли тетрадь из-под дивана. Барт не понимает, что значит «доверять», ему пока слишком мало лет. Зато он знает, что такое «верить». Верить – это спросить сына по телефону «уроки сделал?» и без проверки удовлетвориться ответом «да». Но ведь это и происходит, если прятать тетрадь по математике достаточно хорошо…

- Хуже всего даже не то, что ты не сделал уроки, а то, что соврал! Ты очень меня расстроил! – переживает мама.

Эмоции родителей – еще один привычный довод в разговоре о вранье. Мама потрясена, папе неприятно, бабушку это вообще убило (видимо, бабушка за всю свою долгую жизнь ни разу не соврала). При этом двоюродному дедушке, который не знает ни про какую тетрадь, нет дела и до того, была она в портфеле или под диваном. Мы пытаемся объяснить ребенку: не надо врать, ты попадешься, и всем будет плохо. Ребенок слышит только вторую часть: попадешься – будет плохо. Не попадайся, и плохо не будет.
Пытаясь таким образом отучить ребенка от вранья, мы на самом деле объясняем ему, что врать надо изощреннее, а следы заметать – тщательнее. Если ты найдешь способ делать тетрадь невидимой, если классная руководительница не позвонит родителям, если кинотеатр будет далеко от дома и тебя там в учебное время никто не встретит – никакой проблемы не останется. Вообще.

Взрослые знают, что вранье – довольно обременительная штука. Надо помнить, что и кому соврал, держать в голове разные версии, выкручиваться, отпираться… Себе дороже, проще правду сказать. Но для того, чтобы это понять, нужно на собственной шкуре оценить плюсы и минусы не-вранья и постепенно вывести оптимальную схему поведения для себя. Обычно это происходит (если вообще происходит) годам к двадцати пяти. А дети не умеют строить прогнозы. Пряча тетрадь под кровать, они просто очень надеются, что тетрадь никогда не найдут. Дети вообще оптимисты.

И давайте уже признаемся. Кто из нас никогда – сейчас, когда мы уже большие – не врет родителям? Ни о том, что сказал врач, ни про то, как повел себя начальник, ни о причине собственных заплаканных глаз? У некоторых это действительно получается. Остальные каждый день заново решают, какую часть своей жизни открыть родителям и как это лучше сделать.

Но это же совсем другое дело, скажут мне. Общение с немолодыми родителями – совершенно отдельный спорт, и нет никого, кто бы не…

Да, это правда. Нет никого, кто бы им никогда не врал. Но не только «немолодым» - а вообще родителям. Здесь играет роль та специфика родственных отношений, которая приводит к детскому вранью. На самом деле, родителям врать можно. Главным образом потому, что им очень тяжело не врать.

* * *
Когда у человека и без мамы хватает неприятностей, рассказать ей о них означает увеличить свои ровно на меру ее беспокойства. Ведь мамины сетования о наших проблемах – это не только ее волнение, но и давление на нас. С тем, что мама так переживает, надо что-то делать: , уговаривать, расслаблять, отчитываться о делах, держать в голове «мама волнуется!», разделять ее тревоги, понимать их, жалеть её… Ругаясь с мужем, проще свести разговор с мамой к беседе о погоде, нежели утешать по поводу своей семейной жизни еще и маму. Мы сами уже достаточно волнуемся, на дополнительные волнения у нас просто нет ресурсов.
А вот когда все хорошо, можно и маме порассказывать. Максимум, она забеспокоится, ребенок успокоит. Но только если у него есть на это силы.
Следовательно – метка для мам – ребенок не врет, пока у него базисно все в порядке. И начинает врать, когда его собственная внутренняя система идет наперекосяк.

* * *
Конечно, когда мы вырастаем, уже не родители отвечают за наше душевное спокойствие, а мы – за их. Нам приходится брать на себя построение диалога, учитывая одновременно родительскую потребность в информации, свою потребность в откровенности и количество собственных сил. Но за душевное спокойствие ребенка отвечаем тоже мы! И важно, чтобы в разговоре о проблемах на первый план выступало состояние ребенка, а не мамин ужас по поводу того, что этот ребенок ей только что рассказал. Если мамина реакция на плохие оценки и прочие детские неприятности будет больше поддержкой, чем обузой, у ребенка исчезнет как минимум одна причина врать.

Ложь для ребенка – не проблема, а решение проблемы. Не самое удачное, конечно, но никогда не самоцель. Именно поэтому, борясь с ложью как с таковой, мы редко добиваемся хоть какого-нибудь результата (разве что дети начинают тщательней прятать тетради). А вот пытаясь понять, откуда растет вранье и что к нему приводит, мы как минимум находим дополнительную точку соприкосновения с ребенком. А как максимум – используем возникающее в этой точке доверие и теплоту и помогаем ребенку разобраться с комплексом осложнений, приведшим ко лжи.

* * *
Чего может недоставать ребенку, который все глубже уходит в фантазии? Мне кажется, чаще всего – родительского принятия. Ощущения, что он нравится и интересен родителям не при условии сделанных уроков, вымытой посуды или выполненных указаний, а сам по себе. Мы, как правило, любим своих детей, но нравятся они нам далеко не всегда. Чем острее ребенок чувствует, что больше нравился бы родителям, будь он другим (умнее, худее, подвижней, популярней, активней, серьезней), тем сильнее его тянет туда, где он УЖЕ другой. Кто-то изобретает волшебные миры, а кто-то просто переиначивает каждый факт своей детской жизни. В любом случае, таким образом ребенок пытается отдалиться от того себя, какой он есть на самом деле. На нашем «самом деле». Ведь в мире, где ты не нравишься собственным родителям, очень сложно жить.

Казалось бы, в чем проблема? Пусть похудеет (подтянется по математике, станет серьезней, пылесосит каждый день) – и я начну относится к нему иначе, уверен родитель. Но это иллюзия. Поведение – внешний фактор, оправдывающий внутреннее ощущение, а не определяющий его. Ребенок не нравится нам просто потому, что мы – это мы, а он – это он: существо другой, возможно - неприемлемой для нас породы, в чем-то противоречащей нашей, а в чем-то похожей на нас до такой степени, что это трудно перенести.
В такой ситуации ребенок непременно (хотя и бессознательно) будет вести себя так, чтобы продолжать не нравиться родителям. Почему? Потому, что если он станет вести себя идеально, а нравиться все равно не начнет, возникнет тупик, в который не хочет попасть ни один ребенок.

* * *
Вранье для ребенка – инструмент, при помощи которого он пытается что-то изменить. Не всегда легко догадаться, что именно. Но важно знать: у детского вранья всегда есть причины, и именно они должны нас интересовать. Что ему мешает? Где ему больно, что давит, что жмет? Что не устраивает в нашей общей жизни? Можно и даже желательно спросить об этом самого ребенка. Очень хорошо, если он сможет ответить, но есть шанс, что не сможет, дети часто не умеют формулировать такие вещи. Поэтому стоит присмотреться, как он живет, и подумать – возможно, вместе с ним – каким образом можно было бы улучшить эту жизнь. Без связи с враньем, просто саму по себе. Многие детские сложности становятся очень заметны, если целенаправленно начать их искать.

Некоторые из этих сложностей мы можем устранить или заметно смягчить, и тогда ситуация улучшится в целом. Каких-то проблем, как ни печально, мы решить не можем, но можем дать ребенку почувствовать, что его переживания логичны и оправданы, что мы понимаем ребенка и сочувствуем ему, хотя и не можем помочь. Строго говоря, любые детские переживания логичны и оправданы, и, если уж мы не можем помочь, лучше сочувствовать, чем игнорировать или ругать. Понимание проблемы не всегда приводит к ее решению, но гарантированно снижает напряжение вокруг нее.

Вранье в результате наших усилий может прекратиться, а может и нет. Дело, как ни странно, не в этом. Важно, что в процессе вглядывания в своего ребенка, в желании обратить внимание на привычно-незаметные детали, во время разговоров с ним, обдумывания ситуации и попыток ее улучшить, мы выходим за рамки привычного, вкладываем энергию в отношения и одним этим уже улучшаем жизнь – и ему, и себе.

* * *
И все-таки, чем плохо детское вранье как таковое? Мы поговорили о том, для чего оно служит и о чем сигнализирует. Но должно же быть что-то плохое в нем самом! Не случайно оно так расстраивает родителей и воспитателей, не случайно любой из нас, кого ни спросишь, ответит не задумываясь: лучше, когда ребенок не врет. Учитывая, что вранье всегда указывает на существование базисной проблемы, это и правда лучше. Но интуитивно все мы чувствуем: вранье проблематично еще и само по себе. А логически взрослые доводы исчерпываются либо абстрактной идеологией, либо тем, что тайное всегда становится явным. И я решила спросить детей.

Их ответы на вопрос «как ты думаешь, врать – это плохо, хорошо или никак?» в основном повторяли взрослые аргументы против неправды (при этом большинство моих респондентов запросто врет, то есть аргументы – отдельно, а жизнь – отдельно, как часто и происходит). Но один девятилетний мальчик дал интересный ответ:

- Когда я вру, мы обсуждаем с папой и мамой то, чего не было. Они дают советы, которые мне не помогут, потому что на самом деле в моей жизни все не так, и думают обо мне мысли, которые получаются не обо мне, потому что обо мне родители ничего не знают. Поэтому мы просто теряем время. А лучше его не терять.

Вот, пожалуй. Когда мы врем - мы просто теряем время. А лучше его не терять.

© Виктория Райхер. Семейные дуэли. Причины и следствия детского вранья.
Полностью здесь.

Июль, крутой, как сверхдержава, Москву расплющил, как жену. Москва коробится от жара и в новостях клянет жару. Давно ль претили ей морозы, надоедали холода, измученные жилкомхозы, ночных аварий череда? (Читатель ждал уж рифмы «розы», но обманулся, как всегда.) Теперь вам кажется нагрузкой жары полдневной торжество, но русский Бог на то и русский, чтоб было все — иль ничего. То сушь, то хлещущие воды, то зверь у власти, то клеврет, то совершенно нет свободы, то ничего другого нет; и если просит гордый разум о снеге, вольности, деньгах — ему дается все и разом, в таком количестве, что ах: просил движухи — дали путчи, тепла — и тридцать пять в тени… Чтоб мы вскричали: было лучше! Верни, пожалуйста, верни! Москва слипается от пота, не хочет есть, не может спать… Господь услышит, скажет: «То-то!» — и станет минус тридцать пять.

А в общем — чай, у нас не Плимут, теперь мы даже не в Крыму: мы заслужили этот климат и соответствуем ему. Еще Платон седобородый учил, на тумбу взгромоздясь: меж человеком и природой есть удивительная связь. Не зря чреда землетрясений пророчит бунтов череду, недаром паводок весенний бурлил в семнадцатом году! Увы, никто не мог бы сроду, хотя б и плавая в жиру, иметь туркменскую свободу и нетуркменскую жару. Нельзя на всех стучать ногами, соседей дергать за усы, иметь коррупцию, как в Гане, — и климат средней полосы! Мы, как индусы, верим в касты и в домотканых наших Шив, и наши отпрыски блохасты, а каждый третий даже вшив; приедешь, граждане, оттуда — и разница невелика! Дивиться ль, что температура у нас дошла до сорока? Нельзя, сограждане, believe me, жить в беззаконии крутом, в каннибализме, в трайбализме — и в мягком климате притом; при азиатской вертикали, при африканском воровстве, при православном Ватикане — но чтоб погода как в Москве.

К причинам засухи добавьте, в тени на лавочке засев, что в наше время гастарбайтер уже работает за всех. Водители из Киргизстана, из Кишинева маляры — других работников не стало, и это корень всей жары. Трудясь отчаянно и здраво двенадцать месяцев в году, они давно имеют право оптимизировать среду. Мы их призвали на подмогу — и разлеглись на простыне; но тот и делает погоду, кто что-то делает в стране! Нам сорок градусов — запарка, и мы спеклись за десять дней, а им нормально, если жарко, и если честно — им видней. Сама культура этот вызов принять решила от души: они включают телевизор — а там почти Туркменбаши…

Пусть РПЦ внушает чадам, а власти — гражданам в миру: кто стал Лаосом или Чадом, пускай не ропщет на жару. Нормальный климат здесь излишен, не заслужил его холоп; а для богатых есть кондишен — прохладный воздух из Европ. Они живут себе в Европе, где свежий ветер и дожди, а мы сидим в родном окопе (ты ждешь уж рифмы, но не жди).

Когда ж совсем закрутят гайки, как обещает интернет, и вслух объявят без утайки, что больше оттепели нет, и мы подавимся обидой и вновь останемся скотом — тогда мы станем Антарктидой.

И Атлантидою потом.

19.07.10
© Дмитрий Быков. Температурное

Маша любит всех животных целиком, а не только котлеты из них.
Навещал её в лагере пионэров, лазил по какой-то бузине, звал дочь:
- Маша! Маша!
Начал с пиано, закончил таким фортиссимо, что вдали сработала сигнализация. Маша возникла из куста неожиданно, как снайпер. Лохматая, под глазом синяк, в руке лягушка, гольфы разной высоты. Счастливая.
Рассказывает:
- Мы организовали зоопарк. Из жука и стрекозы. Есть ещё лягушки в банке. Мы их воспитываем, две уже сдохли. Видимо, это холера. Муравьёв сначала приручали чупа-чупсом, теперь не можем выгнать.
На завтрак была гороховая каша, две девочки молились богу, чтобы их забрали домой. Катя плакала тридцать шесть минут, сама удивилась своей выдержке. Говорит, с детства так не ревела. Кристина сказала, если опять будет каша, сломает ногу, и её заберут. У неё дедушка хирург по женским ногам, он всё прекрасно вылечит. И если кто желает присоединиться, дедушка будет только рад. Удивительно, какая от гороховой каши бывает ностальгия. Но к обеду ничего, рассосалась. И вот мне интересно - не для себя - какие бывают способы ломать ноги?

Маша принесла из столовой печенье, мы пошли в конюшню, сели на забор и стали говорить о литературе.
Литература, считает Маша, лучший способ заработать на собаку. Нам срочно нужна собака, а собаке нужен воздух. Поэтому мы полезли в интернет, нашли домик вблизи от природы, уже с будкой. Осталось написать роман, издать, получить Букера, а лучше Нобелевку. И можно переезжать.

Однажды Маша сама писала книгу. Взяла тетрадь, и два часа велела не шуметь. Иначе работа растянется на три часа. Маша спросила, можем ли мы уже в эту субботу купить домик, если к вечеру она закончит. Я ответил, что да. Если к вечеру.
Тогда Маша сказала:
- Удивительно, уже в субботу мы будем спрашивать друг друга, чья это лохматая рожа сгрызла тапки.

И уселась за роман.
Название пришло сразу – «Кот Чуня». Очень логично, ведь именно коты самые прекрасные существа на свете, а не эта фиолетовая Джоконда Рафаэля.
Кот спал на холодильнике безучастно, будто не он тут главная действующая морда, а просто устал. По-хорошему, должен был сесть и рассказать самое волнующее из биографии. О детстве и матери. Про фантазии и комплексы. Про трёхцветную Мурку с упоительно кривыми ногами, конфликт с психическим котом Матвеем и ужасный характер латышских дворников. В развязке романа кот получил бы приглашение пожить у одной девочки и почти добровольно принял таблетку от глистов, этот символ кошачьего счастья. Но кот молчал, и Маше пришлось опять всё делать самой.

Может поэтому, всё перипетии и коллизии уместились в четыре слова:
«Мой кот очень хороший».
Получился шедевр конструктивизма. Экзистенциалисты и последователи поэта Брюсова в тот день проснулись в слезах. Разбавлять повествование какими-то соплями, значило всё испортить.
Нести роман в мир было невозможно, мир не созрел ещё покупать столь пронзительное искусство.
Маша посидела-посидела и тоже заплакала. От чувств.
И сказала:
- Ты сам садись, сочиняй. Ты же отец. А я стану о тебе заботиться. Всё-таки, я женщина.

И ушла жарить яичницу. В холодильнике было десять яиц, Маша применила все. Она не знает, сколько надо на отца средних размеров. Она не боится, что на мне вылезут прыщи, лишь бы работал. Всю свою любовь к природе Маша вложила в омлет. Добавила соли, перцу, помидоров, всего побольше. Сама отказалась. Сказала, у неё каникулы, она перебьётся черешней. Кот свою порцию закопал. Не в смысле – спрятал, а навсегда, чтоб никогда не найти. Я же, от обилия соли и яиц стал раздражительным. Назавтра отвёз Машу в лагерь. Там море, воздух и меню разработано в специальном НИИ по воспитанию детей через невзгоды. Особенно гороховая каша.
Сам теперь сижу на диване, мажу спину сметаной и мечтаю растянуть лето хотя бы до октября.

© Слава Сэ. О любви к природе.

Извечно покорны слепому труду,
Небесные звезды несутся в кругу.

Беззвучно вращаясь на тонких осях,
Плывут по вселенной, как рыбий косяк.

В раздумье стоит на земле человек,
И звезды на щеки ложатся, как снег.

И в тесном его человечьем мозгу
Такие же звезды метутся в кругу.

И в нас мир отражен, как в воде и стекле,
То щеки уколет, подобно игле.

То шоркнет по коже, как мерзлый рукав,
То скользкою рыбкой трепещет в руках.

Но разум людской - не вода и стекло,
В нем наше дыханье и наше тепло.

К нам в ноги летит, как птенец из гнезда,
Продрогшая маленькая звезда.

Берем ее в руки. Над нею стоим,
И греем, и греем дыханьем своим.

© Давид Самойлов

От редактора:
Ознакомились с синопсисом разрабатываемого произведения. Вы знаете – никому не интересно. Двое музыкантов и их повседневная жизнь... Это, наверное, забавно, но коммерческой ценностью для издательства не обладает. Вот если бы вы писали фэнтэзи...

Василий Степанович был рыцарь.
Без страха, упрека, коня, доспехов и чувства собственного достоинства. Посвящение в рыцари случилось совершенно случайно. Василий Степанович, до обретения рыцарского титула, был обычным бродячим живым музыкантом.
Он путешествовал по свету со своей потрепанной ямахой, выступлением в кабаках иногда зарабатывая побои, а иногда и на жизнь.
В одном из кабаков Василий Степанович услаждал слух и скотскую натуру рыцарей пением древней рыцарской баллады «Золотые вензеля латы мне украсили». Пел Василий Степанович настолько проникновенно, что затронул невидимые струны несуществующей души Сэра Петра, Рыцаря Помятого Образа.
Сэр Петр хотел сразу убить Василия Степановича, но спьяну попал плашмя и неожиданно для себя, вместо обычной нецензурщины, произнес:
— Посвящаю тебя в рыцари, Вася!
— На хрена? – печально спросил Сэр Василий Степанович. – Что я вам сделал-то, сэр Рыцарь?
— Ничо не знаю. – сказал Сэр Петр. – Зато теперь тихо будет. Потому что не к лицу Сэру Рыцарю выть по кабакам. Глядишь, повезет Вам, Василий Степанович, и Вас убьют быстро.

Сэр Василий Степанович впал в отчаяние и заиграл на ямахе мелодии и ритмы зарубежной эстрады в собственной аранжировке. Отчего все Рыцари в зале завыли скорбно и на мелодии «Санни» от Бони Эм, безоговорочно сдались в плен Василию Степановичу. Так Василий Степанович совершил свой первый Подвиг и обрел прозвище — Рыцарь Непереносимой Лажи.
Что делать с таким количеством пленных, Василий Степанович не знал и потому хлопнул каждого по уху, с криком «Возвращаю Вам свободу!». Свободные Рыцари на радостях моментально раздухарились и потребовали признать Лидию Петровну самой прекрасной дамой на свете. Василий Степанович полюбовался на студийные фото Лидии Петровны, женщины лет сорока, посмеялся по-доброму, признался, что ничего такого он раньше не видел и сообщил, что может посвятить ей песню. Рыцари обратились в бегство, плюнув на Лидию Петровну и рыцарские заморочки.

Что делать дальше – Сэр Василий не знал. Верный инструмент уже не радовал ни одним из ста фабрично забитых стилей, душу угнетала необходимость совершения Подвигов, ни одно из направлений не звало в Странствие.
— Дорогие сэры, – обратился Василий Степанович к трем простолюдинам у кабака, — не подскажете ли куда идти Рыцарю? А то я в рыцарях недавно и — ни ухом, ни забралом в этом вопросе.
Два из предложенных направлений, Василий Степанович отмел сразу из-за невозможности дойти до этих органов пешком. А вот к словам третьего простолюдина прислушался:
— Идите, сэр Рыцарь, вооон туда. – и показал немытой дланью в направлении солнца. – А то ведь вызовем сейчас презренных стражников. А они как никто могут испортить вам Странствие.
Кипя от презрения к стражникам, Василий Степанович удалился в указанном направлении.

— Дорога зовет тебя, лабух! – сообщил Василию Степановичу у городской стены какой-то незнакомый тип.
— Все в кассу, папик! – машинально отозвался Василий Степанович.
— Александр. – кивнул тип и спросил, указывая на инструмент. – пээсэр двести, насколько я понимаю?
— Гитарист? – вопросом на вопрос ответил Сэр Василий.
— Да. Написано на мне? – удивился Александр.
— Наглый, пренебрежение в голосе и ритм беседы ломаешь как вздумается. – пояснил Сэр Василий. – Кто ты, как не гитарист?
— Александр. – уважительно протянул руку тип. .
— Да ну. Я ж рыцарь. – покачал головой Сэр Василий. – Мне сейчас не по чину ручкаться с простолюдинами и прочей чернью.
— Эвано как тебя угораздило. – посочувствовал Александр. – Обычный вроде плевок на лице мироздания, а тут на тебе – Рыцарь. И куда вы идете, ваша Светлость?
— В Странствие. – хмуро признался Сэр Василий.
— Кто послал? – поинтересовался Александр.
— Положено так. – буркнул рыцарь. – Рыцарь я или вахтер какой?
— Рыцарь, рыцарь. – успокоил Александр. – Дама хоть есть?
— Дамы нет. И оружия нет. – признался Василий. – Я час как рыцарь всего. Время дай.

От редакции «А дальше они пойдут к мельнице и споют там Старую Мельницу от Игоря Николаева? Прекратите валять дурака. Фэнтэзи – это волшебство, колдуны, драконы...»

Василий Степанович был Всемогущим Магом. Одним движением руки он мог заставить танцевать людей на любой свадьбе...

© Сергей Узун. Тупняк.

В город, особенно если
он нарисован
тщательно
детально и чуть дыша,
Нельзя выходить тем,
кто эстетически не подкован.
Не носит бумаги, красок,
простого карандаша
Однако,
если немного учился в школе
Легко избежишь разочарований,
Пустых потерь
В нужный момент,
избегая ненужной боли -

Садись и рисуй дверь.

Неудачное время,
место, неловко, плохо
Скажут «лучше бы позже» - но нет.
Не верь.
Отмеряя время
длиною долгого вздоха -

Сиди и рисуй дверь.

На стене, если так удобней,
На лавочке, на заборе.
Рисуй тем быстрее,
чем горше тебя штормит.
Откроешь потом.
Или с той стороны откроют.
Мне ли тебя учить
обращаться
с нарисованными
дверьми.

© Velsa. Двери

Про Толстого зато вспомнила хорошее. Он очень уважал Жюля Верна, читал его вслух детям, да и сам зачитывался: "Вокруг Луны", "Двадцать тысяч лье под водой", "Дети капитана Гранта", "Приключения трех русских и трех англичан в Южной Африке", "Вокруг света в восемьдесят дней". Вслух. Вы толщину верновских книг помните? Вообще-то хочу спросить - когда он успевал?!
Мало того - он рисовал ко всему этому картинки. Именно что не иллюстрации, а картинки. Как я Митьке маленькому рисовала - а из меня художник как из... гм... клубничного желе пуля. Зато с любовью. Вот и Лев Николаевич так же. В общем, когда я эти рисунки посмотрела, представила, как он увлеченно возюкал пером по листу (бороду небось в чернилах пачкал, Софья Андреевна ругалась), и прониклась. Хотя вообще-то от морализаторов быстро устаю, в силу своего духовного убожества. Читаю и преклоняюсь - но внутренне пребываю в некотором раздражении.
А рисунки эти меня даже, пожалуй, и примирили с поучениями. Был столп русской литературы, зануда в семейной жизни и зеркало русской революции - и вдруг стал виден папа и любитель приключенческой литературы.

Вот как сын Илья потом вспоминал: "Каждый день он приготовлял к вечеру подходящие рисунки, и они были настолько интересны, что нравились нам гораздо больше, чем те иллюстрации, которые были в остальных книгах. Я как сейчас помню один из рисунков, где изображена какая-то буддийская богиня с несколькими головами, украшенными змеями, фантастическая и страшная. Отец совсем не умел рисовать, а все-таки выходило хорошо, и мы были страшно довольны. Мы с нетерпением ждали вечера и всей кучей лезли к нему через круглый стол, когда, дойдя до места, которое он иллюстрировал, он прерывал чтение и вытаскивал из-под книги свою картинку".

И сам, поди, сиял.

© greenbat

Да, там есть ещё картинки.

Шарлотта Миллер выходит из дома утром, но так темно, что в общем неважно, что там. Поскольку внутри Шарлотты Миллер и так так муторно - как будто бы ей под сердце вкрутили штопор. Шарлотта Миллер не моется и не молится, выходит из дома без шарфа и без ключа, идет к остановке бормочет из Юнны Мориц, как снег срывается с крыш, всю ночь грохоча. И снег срывается, тычется в грудь, как маленький, в ботинки лезет, греется, тает, ёрзает. Шарлотте хочется стать не Шарлоттой - Мареком. А может, Йозефом. Лучше, конечно Йозефом.
Я буду Йозефом, буду красивым Йозефом - твердит она, покупая билетик разовый, я буду носить пиджак непременно розовый и буду носить кольцо с голубыми стразами. На этом кольце будет инициалом ижица (она залезает в маршрутку, сидит, ерошится) Я буду трахать всё, что хоть как-то движется, и всё, что не движется, но со смазливой рожицей. Я буду жить по гостям и бухать по-черному, владеть уютной берлогой и Хондой Цивиком. Я буду ученым-физиком - ведь ученому положено быть сластолюбцем, неряхой, циником. Я буду ездить на школы и ездить в отпуски, кормить на море чаек и кашалотов. Я буду считать следов песчаные оттиски. И главное там - не встретить свою Шарлотту.
Нет, понимает Шарлотта, нет, я не жалуюсь, но обмануть судьбу - так не хватит денег всех. Шарлотта - это судьба, от нее, пожалуй что, и на морском берегу никуда не денешься.
А если Мареком - проще нащупать истину? Тогда бы я обманула судьбу заранее, была бы Мареком, парнем своим и искренним, без денег, без жилья и образования. Работала бы медбратом, любила б Шумана, мечтала бы когда-нибудь стать пилотом...
Нет, понимает, в кресле второго штурмана немедленно бы оказалась моя Шарлотта.
Куда мне деться, рыдает она неделями, я от себя на край бы света сбежала бы. Шарлотта себя ненавидит за поведение, сама она не выносит чужие жалобы. Она бы себе сказала в ответ: "Рыдалище, чудовище, истерище, да пошло ты!" Она бы себя послала в такие дали, что... и там бы не избавилась от Шарлотты.
Шарлотте сложно слезы и сопли сдерживать, внутри у нее не стихает, бурлит беда. Такое бывает, если поешь несвежего или внезапно влюбишься не туда. Но если от первого может помочь лечение, таблетки, клизмы, пост и визит врачей, то от влюбленности сложно - ведь в общем чем её сильнее глушишь, тем она горячей. Шарлотта ела последний раз, вроде, в пятницу, а нынче, пишут в календаре, среда. А значит, это не лечится, значит, тянется, такая зима, подруга, беда, беда.
А скоро новый год - и вокруг так весело, снежинки, елки, утки в печах шкворчат. Шарлотта сходила в гости во время сессии и там влюбилась в заезжего москвича. Он не похож на тех, кто во сне её зовет, он умный, худой, язвительный, ростом маленький. Она не любит таких - он похож на Йозефа и самую малость чем-то похож на Марека. Во сне к ней приходит высокий и положительный слепой глухой капитан далекого флота. И ей бы остаться с ним и прекрасно жить и жить... тогда бы, быть может, она не была Шарлоттой.
Шарлотте Миллер не пишется и не грёзится, Шарлотте Миллер снятся в ночи кошмарики, в которых она опять целуется с Йозефом, который вдруг оказывается Мареком. Шарлотта застывает женою Лота, слипаются снег и соль под ее ресницами. Пожалуйста, просит она, пожалей Шарлотту, а? Пускай ей лучше совсем ничего не снится. Пускай она изменится, будет бестией, она будет красить губы и улыбаться. Такая зима, Шарлотта, такое бедствие. Приходится быть Шарлоттой - и всё, и баста.

А ехать долго - по пробкам, по грубой наледи, кассир в маршрутке, снежная карусель. Потом она соберется и выйдет на люди и будет суетится и жить, как все. А нынче - сидит в маршрутке, ревет, сутулится, рисует варежкой солнышко на стекле. Глядит, как толстые дети бегут по улице и толстые мамы что-то кричат вослед. Весна нескоро, реки морозом скованы, в душе бардак, невыигрыш по всем счетам. И Йозеф с Мареком едут в свою Московию, и в дождь превратился снег на ее щеках.
Она сидит в маршрутке, от мира прячется, боится, что вытащат, перекуют, сомнут.
Не трогайте Шарлотту, пока ей плачется. Не трогайте, как минимум, пять минут.

© Аля Кудряшева

Я уж говорил, что все лето я целенаправленно тупил. Семья была с визитом у бабушек, мне было лень готовить, дышать, говорить, писать. И я образцово-показательно тупил – смотрел телевизор, читал новости и комменты под ними.
Теперь, благодаря памяти своей и страсти к обобщению материала, я точно знаю, что необходимо для процветания страны:

Надо выслать из страны всех продажных политиков. Потому что они все думают о своем кармане, а не о народном благе. Непродажных политиков не бывает, само собой. Я тоже думаю больше о своем кармане, но мне пока можно остаться, поскольку я не политик.

Надо выслать всех госслужащих. Потому что они все живут на наши налоги и нифига не делают, а только и думают как драть взятки. Это касается, разумеется, и учителей, и врачей и воспитателей детсадов. Медиков из частных клиник, школ и детсадов надо выслать тем более, потому что они дерут больше, а дите уже третий год в детсаду, а матерится так же как до поступления в детсад. Тут я тоже пока никуда не поеду, поскольку не госслужащий.

Всеобязательно надо выслать всех продажных журналистов. А нет – просто всех. Потому что непродажных журналистов не бывает. Непродажные журналисты существуют только в теории. А на практике, как только появляется непродажный журналист – его сразу или покупают или высылают нахер из страны за принципиальную позицию. Тут я тоже не поеду никуда – во-первых не журналист, во-вторых, пусть сперва задолженность погасят передо мной.

Олигархов, миллионеров, бизнесменов, продавцов, которые дерут три-четыре цены – надо высылать к этой матери из страны в срочном порядке. Из-за них жизни никакой нет и бабла постоянно не хватает. По этой статье я б себя выслал куда подальше, но увы.

Крестьян надо тоже куда-то деть. Бо разучились работать. Раньше, главное, спину гнули с рассвета до полуночи, а теперь сериалы с утра смотрят. И за свои помидоры дерут три цены. Обнаглели потому что и на этом основании – вон из страны. Пусть придут иностранцы — у них технологии и все помидорами зажрутся. Здесь я тоже как-то не укладываюсь. Нет, я, конечно, могу с рассвета и до ночи, но не люблю страшно и с сериалами опять же затык.

Тех, кто сериалы эти крутит – тоже надо как-то гнать. Нет чтоб крутить что-нибудь более другое, которое интересное. Ан нет – смотреть нечего и не предвидится. Потому – вон из страны, конечно.

Меньшинства национальные надо высылать обязательно. Мешают только. Родились, главное, в стране, а никакого уважения. Права им подавай, видишь ли. Потому – всех вон. Здесь, я, конечно, могу и отвалить, но у меня же и уважение во всех карманах, и за права я не так чтоб ору.

Ну и, понятное дело, титульных тоже надо всех вон. А впрочем они и сами скоро сбегут. Уже бегут потому что. И тенденция эта растет. А те, что не бегут – те спиваются и деградируют. Можно не дожидаться печального финала и гнать всех вон чтоб не позорили и не мешали.

Комментаторов, что спорят с тобой – тоже надо высылать. Они на зарплате и отрабатывают. Пятая колонна и спецбригада по управлению массовым сознанием.

В общем, пользуясь методом индукции и нещадно обеляя себя, можно с легкостью прийти к выходу, что в стране когда-то останусь только я и один идеальный сферический комментатор.

Хотя, меня, скорей всего, тоже вышлют. За обобщения.

© Сергей Узун. Всех вон!

Обещала пост про то, как правильно губить девушек. Ну а для девушек будет полезно узнать, так ли их губят, как надо, и губят ли вообще, или так - погулять вышли.

Сначала про настоящих губителей.

Если вы настоящий губитель, то главное ваше оружие- это слово.

В принципе, если вы хорошо владеете словом, то дела делать не надо. Если плохо - то вначале погубления надо немножко поделать дел.

Дела в предварительном погублении девушки допускаются два. Следующие:

1. цветы, букетами, корзинами и так. Если вы истинный губитель, то козырным ходом будет на фоне этих букетов ОДИН раз за все историю погубления принесенный девушке букетик ромашек (в цветочном киоске возле дома приготовили выкинуть) и слова: я тебе сам нарвал.

Именно не "принес", не "собрал", а неуклюжее, такое мужское "нарвал".

Где, когда, зачем нарвал - девушка, наверное, даже и не задумается. Она будет глядеть на вас во все глаза. Вы - уже немного рыхлый, уже слегка плешивый, академически образованный, достаточно обеспеченный, курящий трубку, надменный и равнодушный - вдруг ползали на карачках для нее. Рвали.

Вялый букетик очень вас продвинет.

Если вы по истечении полугода с начала режима погубления принесете девушке также одну мятую шоколадную конфету "Василек", это будет очень хорошо. Ошибкой было бы дарить ей роскошные наборы и заказывать устриц! Этак вы будете не губитель, а мот, и вас можно будет заподозрить в щедрости. Вы сюда не любить ее пришли, а погублять, так что уберите ведерко со льдом. Обойдется.

Это, так сказать, необходимый максимум. Больше ничего делать не надо! если вы будете еще что-то делать, то это уже будет не погубление, а роман! Так что спрячьте кредитку, уберите отовсюду руки и вяло откиньтесь в кресле. Продолжим.

Вообще, все, что от вас требуется- это хорошо держать паузы, а в промежутках между ними говорить мало, вяло, но многозначительно.

Например:

- Я так несчастен, Оля.

На Олины вопросы молчать и грустно улыбаться. Потом притянуть ее к себе со словами "Я не могу тебе сказать, малыш, не надо тебе это знать". Выполняйте этот трюк последовательно и дословно. Не несите отсебятины, не вздыхайте и не закатывайте глаза. Если вы губите девушку удаленным доступом, замолчите на 15 минут. Если вы в скайпе в камере, сообщите, что упало настроение и вы пойдете спать. Выключите камеру, скайп, но через несколько минут включите снова, молчите и ни на что не отвечайте. Это сводит с ума.

Так. Про "несчастен" сказали? Это прелюдия, которая задает трагический тон задуманной истории. Далее, спустя несколько недель, говорите:

- Мы с тобой предназначены друг другу. Природно, генетически, на глубине. Я точно это знаю.

И внимательно посмотрите ей в глаза. Не обнимайтесь и не целуйтесь. Напротив, если она ринется на грудь, - придержите мягко, но твердо. Для удаленного доступа: нужно сообщить- я пошел покурить или налью себе чаю (если вы не курите). Типа, волнуетесь.

Едем дальше. В погублятельных отношениях главное- не определять их статус. Никак. Ни статус отношений, ни свой. Все сложно. Я так несчастен, Оля. Не надо тебе это знать, девочка.

Далее. Настоящим губильцам необходимо вести много разговоров.

Необходимо вести разговоры о прошлом, рассказывая о себе маленьком, и спрашивая о ней, маленькой.
Разговоры о будущем, применяя сослагательное наклонение: "Я мечтаю поехать на Маврикий. Тебе бы там понравилось". "Я уверен, если бы ты была знакома с моей мамой, вы бы нашли общий язык " (внимание, это можно говорить только в том случае, если мама уже в лучшем из миров).
Далее, в ваших разговорах должны регулярно возникать неопределенно-личные предложения: "Я считаю, что в семье должно быть не менее трех детей. И все такие красивые, как ты". "Было бы здорово по утрам просыпаться....в доме с видом на море".

Итак, прошло какое-то время и Оля у вас в кармане. Она думает, что вы ее любите (предназначены же), что вы много для нее делаете (ромашки), что вы ее балуете (принес конфету, как ребенку, милый, милый!), что вы строите на нее планы (Маврикий), и что вы строите планы на совместное будущее (дом с видом на море и общие дети).

Между тем, вы не сказали и не сделали ничего такого, что можно было бы после вменить вам в вину. Вот почитайте внимательно: вы НЕ приглашали ее на Маврикий, вы НЕ предлагали знакомить ее с мамой, вы НЕ говорили, что хотите детей от нее, и даже похожих на нее, вы сказали, что таких же красивых, как она! Про дом на море вообще смешно - неважно, что вы сказали это, просыпаясь вместе с ней и сладко потягиваясь. Вы же не сказали, что хотите просыпаться в этом доме с ней. Она сама это подставила в то место, где многоточие.

(Да, дорогие граждане мужчины. Если вы занимаетесь погублением в основном по удаленке или пишете много смс, будьте, пожалуйста, в основном грамотными. Куча ошибок в словах может вызвать умиление только на поздних стадиях. У недогубленной девушки это обычно вызывает смех и фригидность. Если вы дислексик и дисграфик, избегайте писанины вообще, это погубит весь эффект от погубления).

Ну, если вы прилежный, грамотный, изощренный губитель, то переходим к следующему этапу.

Прекратите с ней заниматься сексом. И даже целоваться.

Если возникнут вопросы, а они возникнут не скоро...говорите просто: "Я не хотел бы об этом говорить. Это сложная для меня тема".

Несомненно, она придет в ужас. И не от того, что вы вдруг стали импотентом. А от того, что она коснулась самой больной для мужчины темы. Кирзовым, так сказать, сапогом. На нежную крайнюю плоть. История знает случаи, когда девушка пребывает в ужасе по 6-9 лет. В абсолютном целибате, глотая все, что прокатит под соусом "Это сложная для меня тема".
Я клянусь. Это случай искусного погубления, не каждому под силу.

Если вы уж совсем решили довести дело до конца, продолжайте с ней спать в одной кровати, даже голышом, ездите с ней в отпуск, но не притрагивайтесь к ней. На все вопросы повторяйте - "Я так несчастен, Оля", и "Это сложная для меня тема".

Все, вуаля. Вы даже можете на ней жениться, если вам так удобно, но, если вы будете придерживаться правила вялого букетика, мятой конфеты, сложной темы, и при этом повторять "Мы предназначены друг для друга", - девушка долго не соскочит. Если вдруг что-то будет обостряться, скажите скупо - "иногда я так остро скучаю по тебе, малыш". Не забывайте забывать о ее дне рождения.

Дорогие девушки, если с вами все это или похожее происходит, поздравляю - вас губят. Не каждой такое выпадает счастье. Не каждая сможет сказать спустя год или пять лет- он погубил мои годы! Он погубил мою жизнь!

Если вы не очень уверены в талантах своего губителя, замените его на такого же, но женатого - погубленные годы вам действительно обеспечены.

© Юлия Рублева. Как грамотно погубить девушку.

— Какой факт, открытый во время изысканий о Толстом, поразил вас более всего? Растрогал? Рассмешил?

— Прежде всего меня поражает страшное несоответствие между реальным обликом Толстого, каким он предстает из его дневников и писем, из многочисленных воспоминаний о нём, и массовым устойчивым мифом о Толстом, который почему-то разделяют и люди вполне интеллигентные, даже гуманитарии. Например, миф о якобы «сексуальном гигантизме» Толстого. Будто бы Толстой, на словах проповедуя мораль, постоянно изменял Софье Андреевне, и вся деревня Ясная Поляна чуть ли не была наводнена его внебрачными детьми. На самом деле он ни разу не изменил Софье Андреевне. И она это хорошо знала. «Это в породе Толстых», — писала она в своих мемуарах, под «этим» имея в виду безупречность поведения своего мужа в этом отношении. С. А. также прекрасно знала, что «это» отнюдь не в породе её родни, например, её отца, Андрея Евстафьевича Берса, замечательного человека, но «ходока» по части женщин. У Андрея Евстафьевича была внебрачная дочь от Варвары Петровны Тургеневой, матери И. С. Тургенева. Есть версия, что его внебрачным сыном был даже Пётр Кропоткин, знаменитый анархист. С. А. прожила со своим мужем долгих 48 лет. Будучи невероятно ревнивой, она следила за ним очень зорко. Но... «это в породе Толстых». Такими были братья Толстые: Николай, Дмитрий и Сергей (прототип князя Болконского), таким был и сам Л. Н.
У него действительно был внебрачный ребенок от крестьянки Аксиньи. Но он появился на свет до брака с С. А. и вообще до всяких мыслей жениться на С. А., которая в то время была ещё девочкой.
Расхожее представление о якобы безнравственности Толстого исходит из его ранних дневников, которые он сохранил для того, чтобы все (кто их прочитает) знали, какой он был в молодости гадкий, безнравственный, но вот, дескать, и такого «жалкого» человека не оставил Бог. Это крайняя степень морализма, обостренной совестливости, а мы воспринимаем это как безнравственность.
Но если мы ошибаемся в наших представлениях о Толстом в таких вроде бы очевидных вещах, как мы можем говорить, что понимаем его прозу, философию? Если мы сомневаемся в такой вещи, как супружеская верность Толстого, то как же мы должны относиться к его нравственной проповеди? Стало быть, Толстой был лгун и лицемер?
Растрогал тот факт, что Софья Андреевна ни разу не была за границей. Не знаю почему, но очень растрогал. Ведь она была женой самого знаменитого писателя, «первой леди» русской литературы. И всю жизнь прожила в Москве и Ясной Поляне, лишь однажды выехав в Киев к сестре и в Крым к умиравшей матери. Когда в начале ХХ века в Ясную Поляну приехали Зинаида Гиппиус с Дмитрием Мережковским (они как раз собирались в очередной раз ехать за границу, имея даже собственную квартиру в Париже), пожилая С. А. отвела молодую Зинаиду в сторону и храбро сказала ей: «Знаете что? С Дмитрием Сергеевичем за границу поеду я!» Это была шутка. Но Гиппиус потом вспоминала об С. А. с неизменным уважением. «Я вдруг увидела в ней настоящую женщину», — писала она.
Смешно то, как Толстой, став противником всякого насилия и убийства всякого живого существа, боролся в Ясной Поляне с мышами и крысами. Он ловил их мышеловкой, но не убивал, а относил на дорогу в берёзовой аллее. Ему говорили: «Лев Николаевич, помилуйте, да они возвращаются в дом раньше вас!» «Нет, — отвечал старик. — Я за одной из них проследил. Она ушла жить в сад».

© ПАВЕЛ БАСИНСКИЙ: «Я НЕ ВЫДВИГАЮ ВЕРСИЙ. Я ХОЧУ ПОКАЗАТЬ, КАК ЭТО БЫЛО...»

Хочу научиться, как Ты, Господи: каждому рад;
Каждому мигу, человеку, ангелу в изголовье...
Я ведь знаю, что жизнь - рай, потому как рай - всего лишь сад.
Выращенный с любовью...

© Алёна Асенчик

Панихида по апрелю состоялась в сентябре -
Плакали трамваи на изгибах рельсов,
В кружки наливали погребальную песню,
Тесно было порознь, пусто было вместе
В сентябре.

Панихида по поминкам, панихида после тризны
С половинкою просвирки от причастия ночью,
От причастия любовью, от крещения кровью,
От прощения водой до счастья новой жизни
В сентябре.

Упокой, Господь, наш прошедший год -
Мы дышали через сердце, мы наделали ошибок,
Предавались гордыне, подавали нищим тыщи,
Говорили много слов, но невпопад и не про то
В сентябре.

Мы любили глазами, и глаза были невинны,
Наши песни были злы, дороги неисповедимы,
Мы пришли с революцией горького детства,
Вместо марша распевая ля-мажорную мессу
В сентябре.

Нам хотелось всех любить и танцевать на площадях,
Умереть в момент экстаза сразу после слова "амен",
Нам так больно было плакать о прошедших днях,
Что прохожим мы бросали то цветы, то камни
В сентябре.

1994

© Ольга Арефьева. Панихида по апрелю

здОрово всё))) Таш, а почитай Чайку по имени... мне оч нра

Так была здесь уже Чайка, вроде бы... в первой части ещё.Мне у него Иллюзии больше понравились...

даааа? я просто в мусорке читала, а потом потеряла, а сейчас вот наткнулась. кто вообще заходит в эту комнату отдыха?))))

Ну, кто-то всё-таки и тут читает.
Когда первая закончилась, её перенесли сюда, чтоб не пропала... потом я завела новую, но как-то прозевала - и она удалилась в Мусорке... теперь живу здесь.

ну да, здесь тихо. как в музее после экскурсий)

Я не употребляю фразу «полюбить себя». И часто слышу, особенно от девушек, как они с недоумением говорят – «я понимаю, что мне нужно полюбить себя, но как? Как это, что для этого нужно сделать?»

Всякая любовь через что-то выражается. Девушкина внутренняя любовная жизнь, незаметная постороннему глазу, выражается обычно через непрерывное думание об объекте любви, внутренние монологи и мысленные диалоги с ним же, выяснение отношений и желание что-то сделать для любимого мужчины. Остановится в этом процессе сложно, особенно в тот момент, когда объект перестал отвечать взаимностью и стал коситься в сторону.

Поэтому в жизни среднестатистической девушки часто виден такой расклад. Она либо влюблена до беспамятства и вся там, в этой страсти, либо «все пропало, шеф», и она выбирается из-под обломков, ломая ногти. Обычную, спокойную девицу в обычном спокойном состоянии я наблюдаю редко.

И я не говорю девушкам ни в любовном угаре, ни в переживаниях эту, набившую оскомину фразу: полюбите себя. Я говорю: вы переинвестировали объект. Звучит противно, по-бухгалтерски, но это чистая правда: все, до последней моральной копеечки вложено в этого противного Витьку, который даже не звонит вторую неделю. Поэтому я говорю - а теперь инвестируйте в себя, пожалуйста. Вкладывайте в себя.

«А как? – опять спрашивает какая-нибудь влюбленная страдающая Маша. – Я вкладывала: на массаж ходила, танцами занималась, ничего не помогает, мысли все время крутятся, и главное, все равно, гад, не звонит!»

«А вы меняйте местоимения, - говорю я. – Вот едете вы куда-нибудь, глядите в окошко и привычно думаете: Витька, любимый, умираю без него, интересно, как он ко мне относится? Что он сейчас делает? Что думает? Что чувствует? Чем бы его порадовать?»
А теперь попробуйте заменить «он» на «я». «Я, Маша, такая клевая. Как я на самом деле отношусь к Витьке? Надо к себе прислушаться. Нравится ли он мне? Что я сейчас делаю? Как я себя сейчас чувствую? Что я хочу? Чем бы мне себя порадовать?» И так далее.

Результаты появляются быстро. И танцы по-другому танцуются, или бросаются вовсе. И Витька оценивается не как Бог с Золотым Пупком. И внимание к себе появляется, потому что кроме противного незвонящего Витьки, оказывается, есть еще вполне реальная клевая Маша, которая сама себя забыла и бросила.

PS. Ну а если даже гипотетический Витька звонит по 8 раз на дню, все равно имейте привычку менять местоимение. С «он» на «я». Веселее будет.

© Юлия Рублева

Ясно, откуда взялся страх старости - появилось ощущение перспективы; категория будущего как таковая. В шестнадцать мы жили так, словно завтра никогда не наступит, как будто у нас есть только вот эта весна и больше никакой, как будто если вот сейчас не позвонить, жизнь лопнет по шву, как сумка, и все рассыплется; не было ничего хуже, чем услышать "подрастёшь - узнаешь", потому что мы все понимали точнее и лучше взрослых, и была какая-то очень четкая грань, после которой становятся взрослыми - бесповоротно, вот этими взрослыми, довольно убогими, обсуждающими болезни и мебель, политику и цены на колбасу; мы умели мечтать только до следующего гонорара; до ближайшей сессии; до первой большой любви - дальше начиналось либо какое-то нечеткое неоновое прекрасное далеко, либо ад и погибель, где мы сразу старые, испитые и несчастные, без перехода; все ужасало так сильно, потому что тебе перестало сходить с рук; мир впервые обращался к тебе напрямую, не спрашивая, дома ли мама и можно ли ее к телефону, и это неизменно наполняло чувством непосильной, чудовищной ответственности: даже просто зарвавшейся преподше возразить, даже мальчика за руку взять самой на третьем часу беседы и не умереть от страха, даже вынести несправедливое материнское обвинение - тебя трясло еще вечер, ты не мог поесть толком; теперь, когда разрешили гулять до утра, отпала необходимость протестовать, когда научили шутить, отпала необходимость доказывать и ругаться, никаких врагов, кроме тебя самого, у тебя не осталось, и ты выяснил вещь довольно неприятную: ты останешься в живых, даже если умрёт ближайший. Ты сдюжишь, даже если закончится самая большая твоя любовь; даже то, что на самом деле окажется самой большой твоей любовью. Этот конкретный день, даже месяц, даже год мало что решает в итоговом зачете, и неясно, куда ты так торопился; самое интересное - не мгновения, вспышки и озарения, а процессы, достаточно долгие, чтобы проследить динамику; мифология и внутренняя идиоматика многолетних отношений, творчество человека от юношеских стихов до последнего романа, ты сам с восьми до двадцати пяти; и вот ты вдруг оказался вписан в куда более длинный и важный цикл, чем думал, когда смаковал все обстоятельства собственной кинематографичной рокерской гибели в тридцать, таким молодым и красивым (про такую смерть стало неинтересно мечтать, потому что у друзей дети, Маркес свою лучшую книгу написал в сорок, а живет на роялти с нее до сих пор, дай бог ему здоровья, а Стингу 58, и с каждым годом он только круче).

Тогда ты стал внимательно смотреть на стариков и узнал, что тебя так пугает: им не спрятаться. По тебе не видно, сколько ты дней не спишь, чем ты болен и хороший ли ты человек: пока ты молод, ты анонимен, ты неуязвим, ты тратишь то, чему еще не скоро узнаешь цену. К пятидесяти у тебя на лице проступает выражение, которым характеризуются все твои отношения с миром: ты понимаешь, что тётка в метро едет, брезгливо собрав губы, не потому, что ей не нравится, как ты одета, а потому что она даже спит с таким лицом: это ее скринсейвер. Она была красивой когда-то, очевидно, и явно недолюбливала человечество: теперь это написано на ней так крупно, что напротив нее боязно садиться. К шестидесяти пяти тело человека - его складки, осанка, мышечный тонус, фактура кожи - расскажут тебе подробно, что и как много оно пило и ело, чем болело, таскало ли тяжести, занималось ли спортом, и каким, и как долго, было ли любимо, любимо ли сейчас и даже есть ли у него дети; характером морщин, носогубных складок, горьких уголков губ, выражением глаз лицо скажет тебе, много ли выпало на долю его обладателя, часто ли он смеялся и бывал счастлив и к какому промежуточному итогу пришёл. Старики абсолютно проницаемы, им гораздо труднее солгать: по ним все можно рассказать еще до того, как они скажут первое слово. Есть великие старики, и от них сияние; тело как будто истончается на них, и сквозь него шпарит горячий счастливый свет; есть старики темные и дурные, такие, как будто в их теле задохнулось всяческое биение, стремление, доброе намерение; есть старики усталые и пустые, как будто дух побыл в них, оставил и отправил дальше, как порожнюю тару; и это всегда - самый скорый и красноречивый ответ на вопрос, о чем они жили. Как ты ответишь - тогда - на то что спрашиваешь - сейчас? О чём будет этот старик - о том, что Бог есть, и он его атом, или о том, что всё было зря?

И как мы посмотрим на себя этих - вот этих, дышащих, тугих, неусидчивых, таких сильных, неспособных поверить, что можно устать за один поход в ближайший магазин, как мама, не смочь заснуть после того, как один раз разбудили, после каждого лестничного пролета пытаться отдышаться по пять минут - как на щенков, маявшихся преимущественно дурью, но, в целом, лучших, чем нынешние, как на хороших ребят или как на уродов, отнявших у нас всё?

Я вот не знаю, мне интересно.

Мне хочется узнать.

© Вера Полозкова. Обратный бинокль

Чем пахнет мужчина, знакомый едва?
Шампанским. Прогулкой. Цветочной пыльцой.
И кругом от этих мужчин голова,
Так пахнущих утром, зарей и росой.

Чем пахнет мужчина, идущий на штурм?
Идеями. Ужином. Клубом. Дарами.
Прибоем, несущим прохладу и шум,
Обещанным солнцем в нагрудном кармане.

Чем пахнет мужчина, согревший постель?
Доверием, силой и слабостью сразу.
Мелодией той, что играет свирель,
И ласковым сумраком в смеси с экстазом.

Чем пахнет мужчина, желанный тобой?
Бассейном из роз с тишиною на дне,
Надеждой, теплом, пеньем птиц и мечтой,
И страхом потери, пришедшим во сне.

Чем пахнет мужчина, достойный тебя?
Надежностью. Верностью. Пылом и страстью.
Любовью, разлитой за неба края,
И круглыми сутками полного счастья...

Спасибо, Таш, ты меня тогда здорово выручила)) а я вот как свинота вечно поведу себя

Получилось?
У нас есть ещё пара-тройка мест, если заранее предупредить.
И глупости не говори.

ну да. в октябре пойду и поиграю из себя строгую даму, хы))) мне надо, эту твой тройку мест, это же постоянная нагрузка, хотя, какая к чертям нагрузка, когда к деткам это всегда приятно. Бл, мы взяли кошку, в которую влюбились безостановочно, а она умерла, представь, я не нахожу себе места, какое то чувство вины сглодало напрочь

Кто любит прачку, кто любит маркизу,
У каждого свой дурман, -
А я люблю консьержкину Лизу,
У нас - осенний роман.

Пусть Лиза в квартале слывет недотрогой, -
Смешна любовь напоказ!
Но всё ж тайком от матери строгой
Она прибегает не раз.

Свою мандолину снимаю со стенки,
Кручу залихвастски ус...
Я отдал ей все: портрет Короленки
И нитку зеленых бус.

Тихонько-тихонько, прижавшись друг к другу,
Грызём солёный миндаль.
Нам ветер играет ноябрьскую фугу,
Нас греет русская шаль.

А лизин кот, прокравшись за нею,
Обходит и нюхает пол.
И вдруг, насмешливо выгнувши шею,
Садится пред нами на стол.

Каминный кактус к нам тянет колючки,
И чайник ворчит, как шмель...
У Лизы чудесные теплые ручки
И в каждом глазу - газель.

Для нас уж нет двадцатого века,
И прошлого нам не жаль:
Мы два Робинзона, мы два человека,
Грызущие тихо миндаль.

Но вот в передней скрипят половицы,
Раскрылась створка дверей...
И Лиза уходит, потупив ресницы,
За матерью строгой своей.

На старом столе перевернуты книги,
Платочек лежит на полу.
На шляпе валяются липкие фиги,
И стул опрокинут в углу.

Для ясности, после ее ухода,
Я все-таки должен сказать,
Что Лизе - три с половиною года...
Зачем нам правду скрывать?

© Саша Чёрный. Мой роман

Каждый раз, когда кто-то берется описывать сильного человека, портрет состоит из стиснутых зубов, напряженных плеч и плаката "я отлично справляюсь".
Особенно, если речь идет о женщинах. Сильная женщина стоит, прямо и гордо, среди жизненных неурядиц, поливаемая дождем и посыпаемая градом, и справляется. У нее есть силы держать спину прямо. Потому что в жизненных неурядицах спину очень хочется согнуть, а еще лучше лечь на бок, свернуться калачиком и тихонько заплакать. А она - стоит. Да еще и улыбается сквозь стиснутые зубы.
"Я не хочу жениться на вашей подруге!" - "А вам это и не удастся. Я аннулировала всех подруг". Attagirl!
И как-то так получается, что сила измеряется степенью противостояния желанию лечь и заплакать. То есть выходит, что изначально сильный точно так же несчастен, как все остальные, просто лучше справляется.

Это как раз то, что меня всегда, скажем так, не устраивало в определении "сильный". То, как это выходит. Плакат в руках и аудитория. Я вообще с подозрением отношусь к таким сочетаниям. Это предполагает, что дома, закрыв дверь за аудиторией и выронив плакат, все равно ложишься и плачешь. А даже если нет, то тебе плохо, просто смерть как плохо.

Тот, кто справляется, всегда несчастен. А у меня не вяжется "сила" и "несчастье", так не бывает, это наваждение.
Сила не в том, чтобы справляться, сила в том, чтобы справляться было не нужно. Чтобы день оставался днем, осень - золотой и теплой, еда - потрясающе вкусной, работа, о-о, работа - это вообще половина дела. Когда есть чем заняться, уже не до плакатов и аудитории. Да, когда что-то случается, оно требует силы. Но фокус в том, чтобы не забирать эти силы у всего того, на что они идут все остальное время. Чем больше кормишь "случившееся" теми силами, которые предназначены не для него, тем больше оно вопит. Начинаешь торговаться - а вот если я тебе это отдам и это, тогда ты утихнешь? Начинаешь юлить и суетиться. И очень скоро это самое случившееся заслоняет вообще весь белый свет. А на жизнь, которая превратилась в одну сплошную беду, сил нет ни у кого. У кого-то еще находится плакат и стиснутые зубы - но не силы. И получается, что одно небольшое "нет" растет, пока не заслоняет все возможные "да". А если оно большое, тогда что?

Я не хочу справляться. Я хочу жить. Я не хочу плакат и стиснутые зубы - я хочу ощущение счастья. А счастье - это всегда свободный выбор, который делается каждый день. Каждый день встаешь и выбираешь - ты счастливый? Нет? Ну, значит, будешь сильным.
Ну уж нет.

© Александр Шуйский (Стрейнджер). О сильных мира сего

Ну, кто-то всё-таки и тут читает.
-------------------
Я захожу регулярно.
Спасибо, Таш

Ташенька, это отрада для души

Ирис, Веснуля - спасибо вам.

Да, всё забываю написать, что закупила себе сразу двух цитируемых авторов:
у Славы Сэ вышла книжка "Сантехник, его кот, жена и другие подробности"
и у Елены Касьян книжка рассказов про Полину.

мы с тобою, кажется, крепко влипли.
ты - Чужой, а я, значит, буду Рипли.
что нам космос - звезды да пустота....
экипаж погиб, я спасла кота.
мы с тобою, в общем, почти родня -
я сожгу тебя, ты сожрешь меня.
вот такой коктейль - кислота и кровь.
ты внутри. ну что же... почти любовь!
на пределе, милый, на рубежах,
я привычно пробую убежать,
как молитва, если невмоготу:
"у меня есть кот. я вернусь к коту..."

© Дрянь Винтер

близкие.
одно их только существование в этом мире прикладываешь к себе, как подорожник к ссадине, как губы к ране.
безошибочно находят место, где сейчас дергает сильнее всего, прижимаются, держат.
кровь ли течет, черепашки ли вылупляются и несутся к воде, недоумение ли раздирает голову, как больной зуб - прикладываешь близкого и становится иначе, когда легче, а когда и ожог - главное, что иначе, потому что так, как было, было совершенно невыносимо.
плюшевые медвежата, любимые книжки.
ох, как мне плохо бывало в детстве, как непереносимо плохо, и тогда я прикладывал к себе маленького Эдуарда Шестого, его прямую спину и злые слезы нищего монарха. как подростком подтягивал к животу исписанные тетрадки, как обнимал подушку, возя щекой по наволочке, силясь дотянуться туда, куда ходу пока что не было и, как я думал, никогда не будет. но они существовали, мои близкие, пусть отдельно от меня, но где-то, и одним их существованием держался порой весь мой мир.
если бы не было этих ладоней, всегда подставленных навстречу всему лучшему, что может выйти из меня, - крику ли, играм, крови, боли, новым мирам, бесконечным вербальным поискам, просто живому, - их стоило бы выдумать.
но они есть.

© Александр Шуйский (Стрейнджер)

ЕЙ СНИЛОСЬ
Ей снилось, будто я пою концерт, а за декорацией прячутся голые женщины. И по моей хитрой морде видно, они не просто голые, а вызывающе, без трусов.
В связи с чем, назрели два вопроса:
1. И кто я после этого.
2. Куда девался мужчина, который ел тут котлету с макаронами и давал клятвы верности?

Не знаю как вы, а я в чужих снах бываю необуздан. Утром приходится извиняться. И если у рассерженной стороны синие глаза и тонкие пальцы, в извинениях важны напор и скорость речи. А логикой можно пренебречь.

Поэтому я извинялся так:

...Счастье моё, давай обсудим всё на примере котяток.
Вот одному дяде (его зовут Коля, это не важно) подарили пингвина. Подарок оказался так себе. Он беспорядочно какал и звал маму голосом падшей женщины. Не то чтоб Коля грехами прошлых жизней заслужил себе пингвина. Просто у Коли фамилия - Миленький. И чуткие к стилистической завершённости друзья подарили ему художественную инсталляцию. Это будет динамическое искусство, решили они.

Пингвин скакал из ванной на стиральную машину и обратно. Уходя на работу, Коля гасил свет, в ванной наступала ночь. Все птицы ночью спят. Потом свет загорался, пингвин думал на Колю «Мама пришла» и ходил следом.

Пингвина назвали Артуром. Определить его в зоопарк было невозможно. Сами попробуйте сдать человека, который зовёт тебя мамой, откликается на Артура, а по национальности пингвин. Иногда Артур вскрикивал голосом падшей женщины «Где ты, Коля». Коля быстро отзывался, но соседи успевали услышать и смотрели утром понимающе.

Однажды Коля ушёл, а ванную не запер. Пингвин вышел на балкон, увидел белый день, мамы нет, и зарыдал от ужаса. Соседи сразу поняли, огромные негры беспорядочно насилуют падшую Колину женщину.




Когда Коля прибежал, соседка Вера уже рассказала милиции: Коля мучает в ванной пожилых проституток.
Каждый день. Милиция сомневалась. Насколько милиция знала женщин, мало кто захочет насиловать их ежедневно. Очень много надо решимости и сил. Но Верка была одинокая, она разбиралась в криках страсти. Это были именно крики страсти. Да, она уверена.
Верку можно понять. Когда за стеной регулярно бывает жестокое обращение, может, и до вас однажды очередь дойдёт. Уж скорей бы, господи.

Коля открыл дверь, выбежал счастливый пингвин. Пришлось уныло объяснять, это инсталляция, динамическое искусство. Переплетение семантических пространств Человека и Антарктиды, где артефакты двух миров в новом поле утрачивают смысл и обретают сверхсмысл. Вырванный из контекста пингвин, вступая в неординарную комбинацию с ванной и стиральной машиной, освобождается от утилитарной функции пожирателя рыбы, приобретая функцию символическую, декоративную и духовную. Это же так прекрасно, смена контекстов создает смысловые трансформации, игру значений, понимаете?
За восемьсот рублей милиция прекрасно поняла Колин бред.

Всё закончилось хорошо. Коля с Верой поженились, это не важно. Я хотел сказать, если в подарок предлагают пингвина или котика, конечно, лучше остановиться на платочке от Hermes.
Такие бессвязные извинения очень успокаивают. Милтон Эриксон называл их цыганским гипнозом. Это когда говорят больше и быстрее, чем можно воспринять. Неподготовленный женский человек забывает кто он и зачем здесь. А классический гипноз, наоборот, замедляет, усыпляет. При классическом остаётся один очаг возбуждения в мозгу, через который вся чепуха и проникает.


Ну и вот. Она продолжает:
- А ещё снилось, будто я выхожу замуж за Алёшеньку. Тороплюсь, одеваюсь, вдруг у меня рвутся чулки, и платье путается. Пока прибежала, уже всё кончилось, все ушли.

И тут я начинаю сердиться.

Слава Сэ

Милая леди, вы снова сидите в луже,
Аранжируя букет из мусора или вздора.
Будет тепло изнутри - никогда снаружи.
Будет зима, и это наступит скоро.

Будет мороз по коже, мороз по коже.
Бедная леди, куда вам теперь податься?
Может быть, замуж, - мы это обсудим позже, -
За дурака, как могли бы вы догадаться.

Или еще в монастырь, только там несладко -
Нет моряков, всегда уходящих в море.
В книжке про Гамлета ваша лежит закладка -
Там, где Офелия сходит с ума от горя.

Вашу ли книжность, леди, считать причиной? -
С вами весь мир то ль в сговоре, то ли в ссоре, -
Значит, будет гроза. И считать мужчиной
Можно того лишь, кто выйдет сегодня в море.

Леди, вы снова думаете стихами -
Вредная эта привычка ведет к утратам
И выдает обидчикам с потрохами
Страх перед точкой. И ветер перед закатом.

© Ольга Родионова

Ездил к Иванову. Болтали о мужской манере ведения хозяйства. Я считаю, она безупречна. Женщины убирают хаотично. Вдруг вскакивают, нелепо машут шваброй. Мужчина действует рационально и продуманно.
Например, Иванову с утра стеклопакеты ставили, намусорили. Он взялся подмести, пока жена на работе. Иванов представил, как его Лена вернётся и грохнется в обморок, так всё будет сиять. И конечно, поймёт, на ком дом держится. Он согрел чаю, внимательно всё спланировал. Первым делом, следовало спрятать кота. Коты – источники беспорядка и мусорные параноики. В каждой куче им мерещится мышь.

Дальше были крики, визг. Всё как положено при ловле котов. Коты не переносят, чтоб их хватал огромный дядька. Может, они избегают встречать октябрь на балконе. А может, никто их не ловил, чтобы просто пожелать счастья. Обычно тычут мордой в преступления.
Если вы тоже считаете, что ловля котов не связана с уборкой, - значит вы женщина. Я Иванова поддерживаю. Он сломал стул и пролил кровь, но победил. Накрыл животное одеялом и вынес.

Потом достал пылесос. Он у Иванова прекрасный. На полной мощности отдирает паркет, или даже асфальт. Иванов проверил исправность на пиджаке. Засосал из кармана мелочь, разобрал пылесос, выгреб мелочь, увидел, что фильтр не идеален. Побежал в магазин за новым. Купил шоколад, помидоров, копчёную курицу. Фильтров не было. Вернулся, допил чай, вспомнил про кота. Пошёл спросить как жизнь. Но животное сбежало. Ушло бродить по балконам, всё в слезах.
Кота зовут Юрий, и звать его бесполезно. Когда кричишь «Юра! Юра!», отзывается кто попало. Розыск котов выливается в утомительную перебранку. Иванов осмотрел окрестности, молча. Настроение ухудшилось.

Теперь о соседях Иванова. Милые латышские пенсионеры. У них везде вазочки, салфетки, на балконе кожаные кресла. Вечерами они пьют чай, глядя на закат. Зачем нужно гадить им в кресла на прощание – никто не знает. Кот так поступает всякий раз, когда уходит навсегда. Каждые полгода. Какие-то детские травмы испортили ему психику. Иванов не может объяснить. Когда он повстречал кота, оба были уже не дети. Теперь кот Юра известен как первое в Латвии животное - русский националист.

Опасно перегнувшись через перила, Иванов заглянул к соседям. В креслах лежали предпосылки к этническому конфликту. Автора нигде не было.
Иванов взял мыло, тряпку, пошёл к соседям. Никто не открыл.
Иванов пацифист и миротворец, но не такой, чтоб прыгать по балконам. Он стал бороться за мир четырёхметровой удочкой. Привязывал к леске удавку, скотч, чехол от мобильника. Ничто не помогло. Пришлось смахнуть улики на пол, докатить до щели в полу, куда всё и провалилось, с глаз долой.

Вечерело. Пошёл дождь. Мастера по стеклопакетам поставили отлив чудесным образом. Дождь стал затекать Иванову в чай, который внутри квартиры. Иванов опять побежал в магазин, за герметиком. Пока бегал, дождь по потолку проложил ручеёк в комнату. Телевизор пыхнул адским дымом и погасил свет. Закат мира приближался.

Иванов зажёг свечи и сказал:
- А идите вы в Крыжопль, со своим порядком.
И сел писать стихи. В его потрясающих по накалу ямбах блистали такие красивые рифмы, как «не в дугу – курагу», «в жопу – антилопу» и «изнемог – больше не мог».
Вернулась жена, Лена. В квартире темно, грязь болотная, стул сломан, с потолка течёт. Телевизор воняет как вулкан, кот сбежал. На комоде горят свечи, Иванов пишет стихи.

Если вам понадобится однажды повернуть вспять коней апокалипсиса, возьмите дочь майора ВВС, намусорьте ей в гостиной и залейте сверху водой. Вы удивитесь, насколько близсидящие мужчины лучше женщин готовят, стирают и моют пол. А если запрячь в телегу, как быстро бегут.

Известный психотерапевт Хеллингер советовал не копить раздражение. Претензии, по Хеллингеру, говорятся мягко, обосновано. Нужно подчеркнуть важность каждого пункта. Лена так и поступила. Она взяла твёрдую на вид сковороду и мягко спросила, в каком возрасте Иванову хотелось бы умереть. И подчеркнула важность вопроса, сделав несколько шагов в сторону предполагаемой жертвы.
В следующие полчаса Иванов устранил течь, вкрутил пробки, выгреб мусор, вытер пол и принёс с улицы кота. Чужого, но кому это интересно, когда речь идёт о любви к жене. Потом они вместе жарили сырники и многозначительно друг другу улыбались.

Я вернулся от Иванова вдохновлённый. Собрал и вынес на помойку шесть мешков мусора. И ещё две печатных машинки, Ятрань и Москва. И некому было меня похвалить сырниками. Позвонил Дашке, она ответила «Привет, Ленка». И сказала, что смотрит психологический сериал, потом перезвонит. Ни черта не разбирается в мужчинах.

Цитировать стихи Иванова здесь не стану. Слишком много в них интимных подробностей о жизни мужчин и пылесосов.

© Слава Сэ. Его жена - дочь майора ВВС

Старательно, как в детстве перед сном,
Сложив одежду на сиденье стула,
Я подошла к окошку босиком.

И - точно лист бумаги в печь - меня
В распахнутую форточку втянуло.
Там языками белого огня
Метель ярилась, заходясь от гула.

Декабрь был рад увлечь, обжечь... Иссечь
Всю кожу мне - от пяток и до плеч -
Своей осатанелою крупою.
Рой диких ос пикировал с небес,
Сомкнув штыки и упоенно воя.

Сонм белых всадников!
Рождественская свита!
Блестят мохнатых копий острия,
Остры плащей их льдистые края,
Остры коней их быстрые копыта.

И вес исчез,
И стресса пресс исчез,
И содрана с души короста быта.

Валькирии в Валгалле снегопада -
Как хорошо!
Как ничего не надо!
Как сладко спят все те, кто были близки,
Там, там - внизу!
Как жалко их - до слез.

Я всем должна - но порвала расписки!
И белый смерч все по клочкам разнес.

И дух парит, и плоть огнем горит...

"Ну что ж, ангина, - доктор говорит.-
Я пропишу новейших средств букет,
И все пройдет.
А жаль - прекрасный бред".

© Наталья Хаткина. Температура

И как только ты обнаруживаешь, что он непоправимо тебя младше, даже если он старше на пятнадцать лет, потому что только двухлетние мальчики так внезапно обижаются и не могут сказать, что их мучает, только четырехлетки в бессильной обиде кидаются камнями и топают ногой, только трехлетние дарят найденный на дороге желудь, ну, или магнитик на холодильник протягивают на открытой ладони в ожидании, что ты оценишь и похвалишь, он же думал о тебе, думал, когда собирал или покупал...когда ты перестанешь принимать его простодушие, равнодушие и лень за намеренную жестокость - откуда в детях жестокость -
вот тогда происходит печальное то, что сдержанные психоаналитики называют "отзыванием либидо" -

как, в самом деле, можно хотеть секса с маленькими мальчиками, их же жалко, хочется обнять, присесть на корточки рядом, посмотреть в глаза- что тебя мучает, скажи, я помогу.

не более того.

© Юлия Рублёва

идея была делиться чем-то интересным из последнего прочитанного:

Делюсь:

не могу не признать
и сказать иначе
лучший шоколад-
шоколад горячий

Забежал сегодня в одно место кофейку хлебнуть, а там такое. Да ещё, по-моему, это в резьбе по дереву было (а ведь не помню точно....жидковат кофеек. Да)

Недавно я поймала себя на мысли.

Было так. Я повела себя, как идиотка. А потом иду и думаю: почему? Оказалось, вот что.

Загадочная и таинственная женская логика, о которой так много говорят, вычисляется по совершенно простой цепочке.

Один раз я учила английский язык и в руки мне попала книга «1000000 английских слов за неделю». В ней предлагалась такая система. Например. Слово circle. Переводится как круг, звучит как сёкл. Чтобы запомнить слово сёкл автор издания строил целую зарифмованную цепочку. Сёкл – пёпл – Дип Пёпл – Дип Пёпл – это группа, группа – это шоу, шоу – это цирк, цирк – это арена, арена – это КРУГ!

Запомнить ни одно слово ни на каком языке по такой цепочке невозможно, книгу можно сразу выкинуть. Как и весь женский мозг, потому что он устроен именно так. Женская логика – это непередаваемая и нескладная последовательность рифм. Адский и беспощадный белый стих. Если вы пишите своей девушке: «Встречу тебя сегодня после работы на машине», а она после этого не разговаривает два дня, не берет трубку, не отвечает на смс, а потом присылает письмо: «Не звони мне больше никогда, скотина, я не ждала от тебя этих слов!», то лично мне все ясно и понятно. Тут сразу налицо картина ужасного мужского проступка. Потом эта ваша девушка будет еще пересказывать историю своей подружке в кафе. Закончит она словами: «Ты бы знала, какие я ему сделала брови, когда он пришел. А какие я ему сделала губы!» При этом она будет сидеть, сияя ненавистью.

Может быть, вы не сказали ничего плохого. Могу это допустить. Предложили девушке подвезти ее после работы на машине. Но если задуматься, то наверняка в этот день у вас была годовщина со дня знакомства (ровно 22 месяца – согласитесь, дата). И она ждала других слов. Между «Встречу тебя сегодня после работы на машине» и «Не звони мне больше никогда, скотина» лежит бездна рифм. Там есть сочетания «сколько можно меня встречать, когда же мы уже поженимся, идиот», там есть бесконечные оксюмороны «я устала работать, когда ты уже начнешь нормально зарабатывать, но я самостоятельная женщина и могу сама добраться до дома». Пушкин бы пустил себе пулю в голову сам. Он бы так и сказал: «Не надо! Я - сам».

Хотя у мужчин тоже свои представления о жизни. Например, друг Леша мне недавно говорит: «Беременность – это очень сексуально. Можно уже не предохраняться. Хуже, чем есть – не будет».

Я вот тоже не исключение из женской логики. Хотя, конечно, сама по себе солнышко лесное, рокот космодрома, тополиный пух, вересковый мед, тонкая дудочка и тропинка ненаглядная. Но когда-нибудь я же перестану рассуждать логически. Считаю до 857.

© Алеся Петровна

Ну и пятый фактор это образ жизни. Не сказать, чтобы он у программистов был очень здоровый, но с другой стороны я думаю, что пора бы уже пересмотреть этот термин. Согласитесь, все эти упругие мускулы, крепкие ноги и ловкие руки не являются залогом выживания в современном мире. А даже наоборот, являются опасной роскошью и повышают риск помереть в цвете лет (например, подхватив СПИД от очередной девицы, которая повисла на тебе в баре). Я давно уже заметила, что дольше всех живут не спортсмены и комсомольцы, а буфетчики и вахтеры. Не те, кто тренировался, а те, кто изнашивался как можно меньше. С этой точки зрения программисты практически законсервированы! Они как стеклянные банки - если не ронять, то практически вечны.

© Всё остальное здесь. Программисты: эволюционный подход

Ну, ладно. Предположим мы его нашли. Что с ним делать дальше?
Хочется, конечно, постричь, похудеть, отобрать все футболки с остроумными надписями, турецкие свитера, а так же заставить купить штаны более подходящего размера.
Но нельзя, девочки. Нельзя.
Потому что мужчины, они не золушки, и не ждут всю свою жизнь, чтобы их переодели и приукрасили. Более того, чтобы их приукрасить и переодеть нужно их сначала приручить, а не наоборот!

Поэтому нужно терпеть. Терпеть и любить его как человека. Буквально, как встарь, за прекрасный внутренний мир, да.

Вот, кстати, многие думают, что отмороженный внешний вид программистов происходит из-за их общей неприкаянности, невнимания к себе и врожденной безвкусицы. А между тем, это не совсем так! Последние исследования показали, это продуманная брачная окраска обусловленная соответствующей матримониальной стратегией. Используя растянутые на коленках джинсы и футболки с надписями "Йа креведко" программисты умело избегают цепких когтистых лапок глянцевых блондинок с активной, очень активной потребительской позицией, попадая в руки более гуманных женских существ.

© Продолжение предыдущего: Как выйти замуж за программиста

Антропонимические казусы
У Юрия Александровича Федосюка (1920-1992), известного лингвиста и антропонимолога есть любопытный комментарий, сделанный им в 1968 году относительно происхождения фамилии Василия Константиновича Блюхера.

Вопреки бытующему мнению, что Блюхер, потомок выходцев из Пруссии, Ю. Федосюк дает следующее объяснение наличия этой фамилии у «красного» маршала:
«Вместе с тем встречаются исконно русские семьи, исстари носящие иностранные фамилии, без всякого на то серьезного повода...
...Прадед Блюхера - суворовский солдат - вернулся с военной службы в родную ярославскую деревню. Увидев бравого отставного воина, помещик восхитился и сказал: «Ах, какой ты видный - форменный фельдмаршал Блюхер»(1). Прозвище пристало к солдату, превратилось в фамилию. Ее унаследовал и крестьянский парень Вася Блюхер...»[2]

Так, что немецких корней у ярославского крестьянина Васи «Блюхера» не более, чем французского прононса в нижегородских говорах.

И еще один интересный факт относительно происхождения фамилий от Ю. А. Федосюка:
«Журналист прошлого века (прим. 19 век) Карнович приводит случай, когда русский купец, записавшись в гильдию, присвоил себе фамилию Викторсон. Конкуренты обиделись и подали в суд: дескать, обман. На суде Викторсон чистосердечно объяснил: фамилия понадобилась ему, чтобы, торгуя папиросами, казаться иностранцем».[3]

= = = = = =
(1) - БЛЮХЕР — (Blucher) Гебхард Леберехт (1742 - 1819), князь Вальштатт, прусский военачальник, генерал-фельдмаршал.
[2] - Ю. Федосюк. «Что означает ваша фамилия?», Изд-во «Детская литература», М., 1969. Цензор А06212. Стр. 62.
[3] - Там же. стр. 63.

©

В христианской традиции принято считать, что Моисей увел своих людей из Египта по дну расступившегося Красного моря (более современный, но не менее фантастический вариант – по цепочке коралловых рифов у северного берега Суэцкого залива). Еврейские же исследователи, изучающие историю вопроса по Пятикнижию, не искаженному переводчиками и переписчиками, рисуют нам более реалистичную картину: около шестисот воинов (а не 600 тысяч, как написано в Исходе – подобной орде было бы проще захватить тогдашний Египет, а не организованно покинуть его) с семьями – итого пара-тройка тысяч человек со скотом и скарбом – двигаясь берегом Средиземного моря из земли Гесем/Гошен (северо-восточного "угла" Дельты), свернули с хорошо охраняемой проторенной караванной дороги севернее – на песчаную косу, отделяющую от Средиземного моря мелководную, почти замкнутую лагуну, именуемую Тростниковым, или Чёрмным, морем, оказавшись, таким образом, в тупике.

Удача или божье чудо (а скорее всего, знание местных условий и точный расчет) позволили им "оказаться в ловушке" в то время, когда сильный восточный ветер во время отлива обнажил обычно находящуюся под водой часть косы, позволив беженцам пройти на другую сторону лагуны. Колесницы же преследовавших их египтян, в других условиях дававшие тем абсолютное преимущество в скорости, в соленой грязи обнажившегося дна стали обузой: "Господь отнял колеса с колесниц их, так что они влекли их с трудом... И возвратилась вода, и покрыла колесницы и всадников всего войска..."

© Харитонов
А дальше там интересные фотографии Синайской пустыни и древнего монастыря Святой Екатерины.

Погожее июльское утро. Я сижу на борту резиновой лодки, причаленной к узкому песчаному пляжу бухты Северная. Слоистый туман стелется над водой, из него то появляются, то исчезают вершины Ильинского вулкана и Дикого гребня. Вдоль берега расселись сотни крикливых чаек. Пляж проглядывается километра на три-четыре - до устья реки Вычинкия. Ширина пляжа до восьми метров, дальше стена высокой травы и деревьев. На этой полосе песка я насчитываю шестнадцать спящих медведей, плюс еще пяток бродит вдоль воды между устьями маленьких речек. Сколько их в ольхово-ивовых джунглях, подступающих к пляжу - никто не знает. Рядом со мной, буквально в десяти шагах, упитанная молодая светлая медведица стоит в мелководном устье переполненной неркой речки Первая Северная и лениво смотрит на переползающие через песчаный перекат красные рыбьи спины. Вода бурлит и кипит: рыба просто больше не помещается в тесном русле и порой выталкивает друг дружку на берег. По внешнему виду лососей нетрудно догадаться, какие тяжелейшие испытания пришлось им перенести: тела покрыты старыми рубцами и свежими рваными ранами, у многих нет плавников, встречаются даже нерки без глаз, но все они стремятся зайти в реку и добраться до нерестилища. Останавливает их только смерть. Сотни мертвых рыб с уже побледневшей окраской лежат на песке. В озерных волнах качается многотысячная рыбья очередь на вход в речку. Рыба, конечно, видит медведя, но она не может не идти в реку, она не может действовать вопреки могучему инстинкту размножения. Очередь в медвежьи когти… Время от времени медведица опытным глазом выбирает жертву - это всегда икряная самка. Рыбе некуда спасаться от медведя - она со всех сторон подперта телами своих соседей - как люди в очереди на эскалатор московского метро в час пик. Медведица не спеша наступает одной лапой рыбине на голову, а когтем второй лапы, словно скальпелем, аккуратно вскрывает брюхо, не повредив икряного ястыка. Зверь-гурман высасывает только икру и равнодушно отталкивает агонизирующую рыбину. Свободное место тут же занимает следующая нерка. Процедура повторяется десятки раз до полного пресыщения медведицы икрой, после чего она выходит на пляж, роет круглую яму, аккуратно укладывает в нее отвисший живот и забывается в пищевой коме часа на три-четыре. Непростое это дело - переварить несколько килограммов высококалорийной красной икры.

© Игорь Шпиленок
Потрясающе интересный журнал. Камчатка во всей красе.

...У реки над тенью ивы
Я рассматривал природу -
Видел заросли крапивы
И вульгарнейшей полыни.

...По степям бродил в печали:
Всё коровник да репейник,
Лебеда, полынь, поганки
И глупейшая ромашка.

О, зачем в полях свободно
Не растут иные злаки -
Рожь, пшеница и картошка,
Помидоры и капуста?

Почему на хмурых соснах
Не качаются сосиски?
Почему лопух шершавый
Не из шелковых волокон?

Ах, тогда б для всех на свете
Социальная проблема
Разрешилась моментально...
О, дурацкая природа!

© Саша Чёрный

«Мы пишем так, как дышим!» – часто слышится
От творчески настроенных мужей.
И все же непонятно: как вам дышится
Без запятых и верных падежей?

И тягостна до боли встреча с книжкою,
Где в тексте что ни строчка, то с одышкою.

© Олег Ладыженский. Талант

Кот украл сосиску и душит где-то под кроватью. Судя по грохоту, добыча ловко сопротивляется. Пять утра. Содержание мышиного мяса в сосиске огромно. Кот поёт ритуальные песни счастья. Спать невозможно.

Давайте поговорим о чём-нибудь диетическом.
Например, вам приходилось убивать карпа из любви к женщине? И что бы вы выбрали:
1. «Пусть этот карп живёт» и потом одиночество в постели,
или
2. «Умри во имя нашей страсти» и на ужин полный рот колючек?

Она подводит меня к аквариуму и говорит:
- Ну вот, ты выбери, я схожу за овощами.
В аквариуме толстые смешные рыбы. Дети бегают с ними общаться, когда остальной магазин уже надоел. Карп похож на нашего дворника, такой же задумчивый и шевелит губами. Этот дворник, Виталик, однажды чистил снег лопатой и заодно обмахнул несколько машин, забытых до весны. И когда в марте на лакированных крышах проступили ржавые борозды, даже тогда его не убили. Такой у него доверчивый взгляд и смешной животик. И мне проще организовать убийство продавца. Я готов с оружием защищать Виталиков, хлопающих ртом в аквариуме.

У Борхеса есть история об этом. Представьте Аргентину времён немого кино. Шестеро полицейских окружили дом. Засевший в доме бандит так храбро отстреливался, что лейтенант приказал прекратить огонь. Сам встал и перешёл на сторону бандита. Вошёл в дом, улёгся рядом и крикнул подчинённым:
- Теперь давай!
И перестрелка продолжилась.

Однажды Даша сама покупала рыбу. Магазин дал гарантию, что покупка не будет скакать по кухне с дикими глазами, а спокойно ляжет и пожарится. Если что, успокоил магазин, приносите назад, мы его добьём.
Но женское сердце сомневалось. На всякий случай, Даша кольнула еду вилкой. И вот, покойник открывает глаза и ну метаться. Даша треснула его поварёшкой в живот. Карп охнул, но не умер.
Три следующих дня он жил в ванной. Приезжал к нему ветеринар. Сказал, что карп здоров, его можно есть. Признаться, что это домашний любимец, а не обед, она не смогла. Так и выпустила в Западную Двину.

Рядом с аквариумом продаётся охлаждённая треска. Специально для неврастеников. По виду, треска погибла от бензопилы и не собирается буянить. Но треска вместо карпа, - это поражение.
И я купил творожный торт. У торта масса преимуществ. Его не нужно бить в лоб перед обедом.

Мы встретились в овощном отделе. Даша с помидорами, я с тортом. Начинаю оправдываться. Рассказал про Борхеса, про Виталика и про треску. Всё равно, чувствую, спать сегодня будет холодно и одиноко.
Она, такая:
- Я всегда знала. Что ты не изверг! Молодец!

И мы пошли, купили сосисок. Кот украл одну с вечера, теперь урчит и сотрясает мебель. Шесть утра, через час вставать.

© Слава Сэ. Борхес.

Дни однообразны, будут ль различными...
аффтар: Я Солнечный

Цепкий красавец мистер Конвульсия
Вверх по перилам больничным ползёт:
Пальцы-селёдки, взгляд как эмульсия,
Буквою О раскрывется рот...

Доктор Сверло за ним долго охотится,
Доктор Сверло агрессивен в ночи,
Доктор, всегда, перед сменою колется
Тем, что ему оставляют врачи...

Мистер Конвульсия йога без опыта,
Прятаться трудно больному в щиток.
Страхом ведомый и точностью робота
Втиснувшись внутрь, замыкает он ток...

Темень в больнице явление не редкое.
Доктор припас автономную дрель,
Доктор научен сверлийною сектою
Даже сверлить, когда надо, детей...

Сверлит отверстия в стенах настойчиво
Доктор, ищя конвульсивность во всём...
Мистер Конвульсия током испорченый,
Стал некрасив, и усох словно гном...

Встретятся скоро два те одиночества:
Мистер Конвульсия станет собой,
Доктор проявит в сверлении творчество,
Сделав уборщицу утром седой...

Так и проходят здесь будни больничные,
В старой больнице за городом Н,
Дни однообразны, будут ль различными
Игры... решают врачи ночных смен.