Raduga_27
junior
Мне вот это нравится очень)
«Власть пса»
Вся наша жизнь – пристанище скорбей,
Черпаемых от тысячи людей.
К чему же мы, страдая день за днем,
Их умножать с готовностью даем?
И, братья, мне ли не сказать:
Не дайте псу вам сердце надорвать.
Мы тщим себя пустой мечтой
О дружбе и любви одной,
Что верный пес нам подарит,
Будь хоть обласкан, хоть побит.
Но я тому свидетель сам:
Вы сердце не вверяйте псам.
Когда живая эта тварь
Уж не откликнется, как встарь,
Когда ее веселый бег
Вдруг остановится навек,
Тогда ты с ужасом поймешь,
Что сердце псу ты отдаешь.
Мы все здесь – племя должников
Берем взаймы и жизнь, и кров,
Но, наступает срок, когда
Долги нам отдавать пора.
И расставаться тем трудней,
Чем больше ты провел с ним дней.
Так в час расплаты свой заем
Скрепя мы сердце отдаем.
Так почему же снова псу
Я сердце с радостью несу?
Р. Киплинг
«Власть пса»
Вся наша жизнь – пристанище скорбей,
Черпаемых от тысячи людей.
К чему же мы, страдая день за днем,
Их умножать с готовностью даем?
И, братья, мне ли не сказать:
Не дайте псу вам сердце надорвать.
Мы тщим себя пустой мечтой
О дружбе и любви одной,
Что верный пес нам подарит,
Будь хоть обласкан, хоть побит.
Но я тому свидетель сам:
Вы сердце не вверяйте псам.
Когда живая эта тварь
Уж не откликнется, как встарь,
Когда ее веселый бег
Вдруг остановится навек,
Тогда ты с ужасом поймешь,
Что сердце псу ты отдаешь.
Мы все здесь – племя должников
Берем взаймы и жизнь, и кров,
Но, наступает срок, когда
Долги нам отдавать пора.
И расставаться тем трудней,
Чем больше ты провел с ним дней.
Так в час расплаты свой заем
Скрепя мы сердце отдаем.
Так почему же снова псу
Я сердце с радостью несу?
Р. Киплинг
incarnation
experienced
Владимир Маяковский
ЛИЛИЧКА!
Вместо письма
Дым табачный воздух выел.
Комната -
глава в крученыховском аде.
Вспомни -
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще -
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя -
тяжкая гиря ведь -
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят -
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон -
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?
Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.
ЛИЛИЧКА!
Вместо письма
Дым табачный воздух выел.
Комната -
глава в крученыховском аде.
Вспомни -
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще -
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя -
тяжкая гиря ведь -
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят -
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон -
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек...
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?
Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.
incarnation
experienced
Владимир Маяковский
СТИХИ О РАЗНИЦЕ ВКУСОВ
Лошадь
сказала,
взглянув на верблюда:
"Какая
гигантская
лошадь-ублюдок".
Верблюд же
вскричал:
"Да лошадь разве ты?!
Ты
просто-напросто -
верблюд недоразвитый".
И знал лишь
Бог седобородый,
что это -
животные
разной породы.
СТИХИ О РАЗНИЦЕ ВКУСОВ
Лошадь
сказала,
взглянув на верблюда:
"Какая
гигантская
лошадь-ублюдок".
Верблюд же
вскричал:
"Да лошадь разве ты?!
Ты
просто-напросто -
верблюд недоразвитый".
И знал лишь
Бог седобородый,
что это -
животные
разной породы.
heres
guru
Поднимаю топ.
Это с каждым случится однажды,
Через год или два. Может век,
Постучится к вам в дверь очень важный,
Очень нужный, родной человек.
Он не спросит кто ДО был и сколько,
С кем спала, с кем делила кровать.
Будет рядом всегда и не только.
Будет верить, а главное ждать.
Он не спросит про трудный характер,
И менять не посмеет уже,
Все в одном: муж, любовник приятель.
Будет кофе варить в неглиже.
Он поймет красоту твоих мыслей,
И молчание ласковых глаз.
Он в тебе будет видеть весь смысл,
И обнимет сильней в этот раз.
Это все так нежданно приходит,
Будто в мире включается свет,
Человек тебя просто находит,
Даже в тридцать с копейками лет.
Linetta
veteran
Хочется волком выйти и выть в степи.
Вырыть в земле могилу и лечь туда.
Бедная моя Ева, терпи, терпи.
Он обещал мне, что это не навсегда.
Сколько веков мы топтали земную твердь
Прежде, чем понял я, чем Он нам дал под дых:
Он покарал нас не миром, где боль и смерть.
Он покарал нас уменьем любить других.
Он покарал нас, решив, что за разом раз
Жаждать, любить и нежить, как дар благой,
Будет один из нас одного из нас.
Будет кого-то другого любить другой.
То, что он выдумал в райских садах своих,
Много страшнее, чем рана, чем смертный час:
Он покарал нас, когда превратил двоих
В сонм из потомков, навек поглотивший нас.
Снова родишь ты дитя в отведенный срок,
К теням, морочащим нас, прибавляя тень.
Бедная моя Ева, терпи, дружок.
Он нас допустит обратно - в какой-то день.
Линор Горалик.
Вырыть в земле могилу и лечь туда.
Бедная моя Ева, терпи, терпи.
Он обещал мне, что это не навсегда.
Сколько веков мы топтали земную твердь
Прежде, чем понял я, чем Он нам дал под дых:
Он покарал нас не миром, где боль и смерть.
Он покарал нас уменьем любить других.
Он покарал нас, решив, что за разом раз
Жаждать, любить и нежить, как дар благой,
Будет один из нас одного из нас.
Будет кого-то другого любить другой.
То, что он выдумал в райских садах своих,
Много страшнее, чем рана, чем смертный час:
Он покарал нас, когда превратил двоих
В сонм из потомков, навек поглотивший нас.
Снова родишь ты дитя в отведенный срок,
К теням, морочащим нас, прибавляя тень.
Бедная моя Ева, терпи, дружок.
Он нас допустит обратно - в какой-то день.
Линор Горалик.
Linetta
veteran
Показать спойлер
Юзек и Магда
Юзек просыпается среди ночи, хватает её за руку, тяжело дышит:
«Мне привиделось страшное, я так за тебя испугался…»
Магда спит, как младенец, улыбается во сне, не слышит.
Он целует её в плечо, идёт на кухню, щёлкает зажигалкой.
Потом возвращается, смотрит, а постель совершенно пустая,
- Что за чёрт? – думает Юзек. – Куда она могла деться?..
«Магда умерла, Магды давно уже нет», – вдруг вспоминает,
И так и стоит в дверях, поражённый, с бьющимся сердцем…
Магде жарко, и что-то давит на грудь, она садится в постели.
- Юзек, я открою окно, ладно? - шепчет ему на ушко,
Гладит по голове, касается пальцами нежно, еле-еле,
Идёт на кухню, пьёт воду, возвращается с кружкой.
- Хочешь пить? – а никого уже нет, никто уже не отвечает.
«Он же умер давно!» - Магда на пол садится и воет белугой.
Пятый год их оградки шиповник и плющ увивает.
А они до сих пор всё снятся и снятся друг другу.
Отзовись, - говорит она, - Марк!..
«Отзовись, - говорит она, - Марк! - и всё смотрит на воду. -
Если ты вот сейчас не всплывёшь, я пошлю тебя к лешему!»
Деревенские дети обходят её - то тропою, то бродом.
Так их мамки велят - ведь она же почти сумасшедшая.
И приходит на берег, и шепчет какие-то бредни.
Старики головами качают: «Ах, бедная, бедная…»
«Слышишь, Марк, наша девочка выросла, учится в городе.
Её хвалят, она занимается оперным пением.
У неё с каждым разом всё меньше и меньше поводов
Навещать меня здесь. И на всё - своё личное мнение».
Всё зовёт, всё стенает, всё машет рукою кому-то.
Словно рябь по воде пробегают пустые минуты.
«Марк, послушай меня. Наша дочь собирается замуж.
Кто её поведёт к алтарю, если ты не вернёшься?» -
Постоит, подождёт, бросит в воду глубокую камушек,
И всё кажется ей, будто голос оттуда донёсся…
И вплетает в белёсые волосы алую ленточку,
И всё ждёт неизвестно откуда прощальную весточку.
«Здравствуй, Марк. В нашем доме сегодня не мыто, не прибрано.
Что мне делать, скажи? Наших внуков увозят в Америку!
Я туда не хочу, я умру там… и где это видано,
Чтоб оставить тебя одного тут, у этого берега.»
«Боже правый, прости!» - говорит, а сама раздевается,
И вода обнимает её… и она, наконец, улыбается…
Девочку маленькую обними...
Девочку маленькую обними, слёзки ей утри,
У неё что-то мяконькое вырастет внутри –
Трепетная бабочка, меховая мышь, цветок, -
Дай только срок.
А маленьких мальчиков, сколько ни обнимай,
Сколько их к сердцу своему ни прижимай,
Ничего внутри у них не разберёшь,
Так и живёшь.
А бог нас покупает пачками, как валидол
А бог нас покупает пачками, как валидол,
(ему нас без рецепта отпускают),
по одному выдавливает на ладонь
и под язык кладёт, и ждёт.
Не помогает…
Юзек просыпается среди ночи, хватает её за руку, тяжело дышит:
«Мне привиделось страшное, я так за тебя испугался…»
Магда спит, как младенец, улыбается во сне, не слышит.
Он целует её в плечо, идёт на кухню, щёлкает зажигалкой.
Потом возвращается, смотрит, а постель совершенно пустая,
- Что за чёрт? – думает Юзек. – Куда она могла деться?..
«Магда умерла, Магды давно уже нет», – вдруг вспоминает,
И так и стоит в дверях, поражённый, с бьющимся сердцем…
Магде жарко, и что-то давит на грудь, она садится в постели.
- Юзек, я открою окно, ладно? - шепчет ему на ушко,
Гладит по голове, касается пальцами нежно, еле-еле,
Идёт на кухню, пьёт воду, возвращается с кружкой.
- Хочешь пить? – а никого уже нет, никто уже не отвечает.
«Он же умер давно!» - Магда на пол садится и воет белугой.
Пятый год их оградки шиповник и плющ увивает.
А они до сих пор всё снятся и снятся друг другу.
Отзовись, - говорит она, - Марк!..
«Отзовись, - говорит она, - Марк! - и всё смотрит на воду. -
Если ты вот сейчас не всплывёшь, я пошлю тебя к лешему!»
Деревенские дети обходят её - то тропою, то бродом.
Так их мамки велят - ведь она же почти сумасшедшая.
И приходит на берег, и шепчет какие-то бредни.
Старики головами качают: «Ах, бедная, бедная…»
«Слышишь, Марк, наша девочка выросла, учится в городе.
Её хвалят, она занимается оперным пением.
У неё с каждым разом всё меньше и меньше поводов
Навещать меня здесь. И на всё - своё личное мнение».
Всё зовёт, всё стенает, всё машет рукою кому-то.
Словно рябь по воде пробегают пустые минуты.
«Марк, послушай меня. Наша дочь собирается замуж.
Кто её поведёт к алтарю, если ты не вернёшься?» -
Постоит, подождёт, бросит в воду глубокую камушек,
И всё кажется ей, будто голос оттуда донёсся…
И вплетает в белёсые волосы алую ленточку,
И всё ждёт неизвестно откуда прощальную весточку.
«Здравствуй, Марк. В нашем доме сегодня не мыто, не прибрано.
Что мне делать, скажи? Наших внуков увозят в Америку!
Я туда не хочу, я умру там… и где это видано,
Чтоб оставить тебя одного тут, у этого берега.»
«Боже правый, прости!» - говорит, а сама раздевается,
И вода обнимает её… и она, наконец, улыбается…
Девочку маленькую обними...
Девочку маленькую обними, слёзки ей утри,
У неё что-то мяконькое вырастет внутри –
Трепетная бабочка, меховая мышь, цветок, -
Дай только срок.
А маленьких мальчиков, сколько ни обнимай,
Сколько их к сердцу своему ни прижимай,
Ничего внутри у них не разберёшь,
Так и живёшь.
А бог нас покупает пачками, как валидол
А бог нас покупает пачками, как валидол,
(ему нас без рецепта отпускают),
по одному выдавливает на ладонь
и под язык кладёт, и ждёт.
Не помогает…
Показать спойлер
Все Елена Касьян.
heres
guru
Давайте, будем бережней друг к другу:
Не говорить жестокие слова,
Не требовать расплаты за услугу
И не плести интриги-кружева.
Давайте обходиться без подвохов,
На чьих-то нежных чувствах не играть.
Не нужно превращаться в скоморохов
И без умолку льстить врагам и лгать.
Давайте, будем честными друг к другу,
И не пускать для "блага" пыль в глаза,
Не делать из товарища прислугу,
Почаще нажимать на тормоза.
Давайте же ценить чужое время,
Не заставлять людей напрасно ждать.
И уважать ошибочные мнения
И никогда других не осуждать.
И в утвержденьях будьте осторожны.
Не нужно вешать сразу ярлыки.
Обидеть человека так несложно,
На то они и злые языки.
Но сколько же страданий и несчастий
Приносим самым близким, дорогим.
Сквозь зубы цедим равнодушно: "Здрасьте".
И сеем зло с намереньем благим.
Давайте станем чуточку добрее,
Чуть проще, чище, бережней к другим.
И станет все прекрасней и светлее.
Мы новый Мир любовью создадим.
Сейчас читают
Новых крепких мужчин не подвезли?
102610
712
Ясновидение - это дар? Или этому учатся?
76951
257
Связной банк
519187
891
Я научу тебя меня любить
По-новому любить,не так,как раньше.
Чтоб сердцем осознать и ощутить,
Что мы -и есть любовь. А что же дальше?
Я научу тебя скучать по мне,
Понять,что время учит,а не лечит.
Что счастье - каждый миг наедине,
И что в разлуке лишь желанней встреча.
Я научу тебя меня хотеть
До умопомрачения,до боли.
Чтобы,не прикасаясь, мной владеть
И ощущать,как я полна тобою.
Научишься ты без меня страдать
И чувствовать,что я нужна,как воздух.
Боготворить меня и удивлять,
На небе для меня зажечь все звёзды...
Я всё принять смогу и всё понять,
Любить и ждать,почти что,не ревнуя.
Ты лишь сумей меня не потерять,
Ведь этому тебя не научу я...
Огого
member
Нравятся стихи Э.Асадова)
Ещё стихо М.Цветаевой прочно врезалось в память:
Пожалуйста, заботься обо мне!
Я вырвалась из замкнутого круга,
В тебе найдя любовника, и друга,
И принца на серебряном коне…
Я вырвалась из круга «я-сама».
Я самоутвердилась. Я устала.
Возьми меня на ручки с пьедестала
Гордыни, честолюбия, ума...
Я самоотвердела. Я тверда.
На мне не остается ран от терний.
А я хочу быть мягкой, и вечерней
Я женщина. Я самка. Я – вода.
Я слабая. Не баба. Мне слабо:
Коня, и шпалы веером, и в избу,
И если в доме мышь – то будет визгу,
И я не претендую на любовь –
Я слабости минуточку хочу.
Я девочка. Я жалуюсь. Я плачу.
Лежу в постели, свернута в калачик –
И таять, как Снегурочка, учусь.
Я сдам свои права, с таким трудом
Добытые. Ты прав и ты по праву
На всех моих врагов найдешь управу
И всех моих друзей запустишь в дом.
Ты добрый. Ты высокий. Ты – плечо.
Ты два плеча, и твой спокойный запах
Уткнуться и не думать ни о чем,
Уснуть в твоих больших мохнатых лапах..
Ты сильный, но о каменной стене
Не тщусь – наелась. Хватит. Не желаю.
Любить не обязую. Умоляю:
Пожалуйста, заботься обо мне!
Ещё стихо М.Цветаевой прочно врезалось в память:
Пожалуйста, заботься обо мне!
Я вырвалась из замкнутого круга,
В тебе найдя любовника, и друга,
И принца на серебряном коне…
Я вырвалась из круга «я-сама».
Я самоутвердилась. Я устала.
Возьми меня на ручки с пьедестала
Гордыни, честолюбия, ума...
Я самоотвердела. Я тверда.
На мне не остается ран от терний.
А я хочу быть мягкой, и вечерней
Я женщина. Я самка. Я – вода.
Я слабая. Не баба. Мне слабо:
Коня, и шпалы веером, и в избу,
И если в доме мышь – то будет визгу,
И я не претендую на любовь –
Я слабости минуточку хочу.
Я девочка. Я жалуюсь. Я плачу.
Лежу в постели, свернута в калачик –
И таять, как Снегурочка, учусь.
Я сдам свои права, с таким трудом
Добытые. Ты прав и ты по праву
На всех моих врагов найдешь управу
И всех моих друзей запустишь в дом.
Ты добрый. Ты высокий. Ты – плечо.
Ты два плеча, и твой спокойный запах
Уткнуться и не думать ни о чем,
Уснуть в твоих больших мохнатых лапах..
Ты сильный, но о каменной стене
Не тщусь – наелась. Хватит. Не желаю.
Любить не обязую. Умоляю:
Пожалуйста, заботься обо мне!
Cosa_in_se
guru
Пришёл ко мне бродячий пёс, остановился у порога..
В глазах - задумчивый вопрос и ожидание тревоги:
"Чем встретишь просьбу, человек? Чего мне ждать: куска иль камня?"
Знакомый с разными руками он ждал, а в каждой мышце - бег.
Печально, что ни говори, когда на страхе мир построен.
Рождённый с верностью в крови, не знает, кто её достоин.
В глазах - задумчивый вопрос и ожидание тревоги:
"Чем встретишь просьбу, человек? Чего мне ждать: куска иль камня?"
Знакомый с разными руками он ждал, а в каждой мышце - бег.
Печально, что ни говори, когда на страхе мир построен.
Рождённый с верностью в крови, не знает, кто её достоин.
Cosa_in_se
guru
Всё было странным, потому - неповторимым.
И утро было не туманным, а тёмно-синим.
Я так любила Вас - пустые звуки....
Я не могла без Вас - ещё пустее...
Как нищего протянутые руки, ещё бессмысленней и холоднее.
Остался вздох. Короткий и тревожный.
Осталась жизнь реальная до жути.
И стало сердце твёрдо-осторожным,
Которое ничто не взбаламутит.
Я Вам прощаю, хоть Вы не просили,
Неправедную правду расставанья.
Прощаю то, что Вы меня забыли,
И верность лжи - попытку оправданья.
Всё было странным, а значит - невозможным.
Спасибо Вам за то, что это было.
За взгляд случайный, ставший непреложным.
За утро синее, которое убило.
Автора не помню ни у первого, ни у второго призведения - стёрлись из памяти за давностью лет
И утро было не туманным, а тёмно-синим.
Я так любила Вас - пустые звуки....
Я не могла без Вас - ещё пустее...
Как нищего протянутые руки, ещё бессмысленней и холоднее.
Остался вздох. Короткий и тревожный.
Осталась жизнь реальная до жути.
И стало сердце твёрдо-осторожным,
Которое ничто не взбаламутит.
Я Вам прощаю, хоть Вы не просили,
Неправедную правду расставанья.
Прощаю то, что Вы меня забыли,
И верность лжи - попытку оправданья.
Всё было странным, а значит - невозможным.
Спасибо Вам за то, что это было.
За взгляд случайный, ставший непреложным.
За утро синее, которое убило.
Автора не помню ни у первого, ни у второго призведения - стёрлись из памяти за давностью лет
Linetta
veteran
"Юзек и Магда" - до слёзДа, я тоже, бывает, плачу, когда ее читаю :-)) У нее и проза хороша, сказки...
Linetta
veteran
я пришёл к старику берберу, что худ и сед,
разрешить вопросы, которыми я терзаем.
"я гляжу, мой сын, сквозь тебя бьет горячий свет, -
так вот ты ему не хозяин.
бойся мутной воды и наград за свои труды,
будь защитником розе, голубю и - дракону.
видишь, люди вокруг тебя громоздят ады, -
покажи им, что может быть по-другому.
помни, что ни чужой войны, ни дурной молвы,
ни злой немочи, ненасытной, будто волчица -
ничего страшнее тюрьмы твоей головы
никогда с тобой не случится".
Верочка Полозкова
разрешить вопросы, которыми я терзаем.
"я гляжу, мой сын, сквозь тебя бьет горячий свет, -
так вот ты ему не хозяин.
бойся мутной воды и наград за свои труды,
будь защитником розе, голубю и - дракону.
видишь, люди вокруг тебя громоздят ады, -
покажи им, что может быть по-другому.
помни, что ни чужой войны, ни дурной молвы,
ни злой немочи, ненасытной, будто волчица -
ничего страшнее тюрьмы твоей головы
никогда с тобой не случится".
Верочка Полозкова
Брю
guru
Вот это прям до слёз растрогало:
Это - знать, что никто, никогда, и вот так, безответно,
безоглядно и безоговорно, и, без причин,
не полюбит тебя —... как спросонья обнимут эти,
руки самые нежные из миллиардов мужчин...
«Я любу тебя, мама!» - прильнет бархатистая щечка,
и душа замерла от впервые услышанных слов,
и внутри так предательски что-то впервые щекочет...
и — уткнешься ты носом в любимейшую из голов...
Это — знать, что сыновья любовь, как любое — не вечна...
и в тринадцать — упрямо плечами она поведёт,
от вечерних объятий она отмахнется конечно,
и от губ материнских насупленно лоб отведёт...
Это — знать, что однажды Она, так юна... тонконога,
будет с вызовом, или, робея, тебя изучать,
и стоять за плечами, осматриваясь у порога..
и те плечи, родные, - руками своими сжимать...
А потом, наблюдая, как сын ест блины со сметаной,
спрятав глубже в себя непривычную новую боль,
просто тихо сказать «дай же Бог тебе, милый, как мамой,
хоть на сотую долю быть так же любимым женой»
….Это — знать, что когда даже радость — проснуться с рассветом,
не дождавшись звонка, себе новых прибавив морщин,
Просто верить - никто, никогда,и вот так, безответно,
безоглядно и безоговорно, и, без причин,
не полюбит тебя! … И опять, обреченно- упрямо,
сына ждать..Может быть, только сверху увидев потом,
как губами дрожащими шепчет «люблю тебя, мама!»
от дождя пряча ворох пионов под мокрым пальто...
Это - знать, что никто, никогда, и вот так, безответно,
безоглядно и безоговорно, и, без причин,
не полюбит тебя —... как спросонья обнимут эти,
руки самые нежные из миллиардов мужчин...
«Я любу тебя, мама!» - прильнет бархатистая щечка,
и душа замерла от впервые услышанных слов,
и внутри так предательски что-то впервые щекочет...
и — уткнешься ты носом в любимейшую из голов...
Это — знать, что сыновья любовь, как любое — не вечна...
и в тринадцать — упрямо плечами она поведёт,
от вечерних объятий она отмахнется конечно,
и от губ материнских насупленно лоб отведёт...
Это — знать, что однажды Она, так юна... тонконога,
будет с вызовом, или, робея, тебя изучать,
и стоять за плечами, осматриваясь у порога..
и те плечи, родные, - руками своими сжимать...
А потом, наблюдая, как сын ест блины со сметаной,
спрятав глубже в себя непривычную новую боль,
просто тихо сказать «дай же Бог тебе, милый, как мамой,
хоть на сотую долю быть так же любимым женой»
….Это — знать, что когда даже радость — проснуться с рассветом,
не дождавшись звонка, себе новых прибавив морщин,
Просто верить - никто, никогда,и вот так, безответно,
безоглядно и безоговорно, и, без причин,
не полюбит тебя! … И опять, обреченно- упрямо,
сына ждать..Может быть, только сверху увидев потом,
как губами дрожащими шепчет «люблю тебя, мама!»
от дождя пряча ворох пионов под мокрым пальто...
Такое ощущение, что это Галина Ивановна Воронина о Костике пишет 
Вы мне напомнили :-)
Ночь идет на мягких лапах,
Дышит, как медведь.
Мальчик создан, чтобы плакать,
Мама — чтобы петь.
Отгоню я сны плохие,
Чтобы спать могли
Мальчики мои родные,
Пальчики мои.
За окошком ветер млечный,
Лунная руда,
За окном пятиконечна
Синяя звезда…
Шибче барабанной дроби
Побегут года;
Приминая пыль дороги,
Лягут холода.
И прилаженную долю
Вскинет, как мешок,
Сероглазый мой ребенок,
На губе пушок.
А пока, еще ни разу
Не ступив ногой,
Спи, мой мальчик сероглазый,
Зайчик дорогой...
Налепив цветные марки
Письмам на бока,
Сын мне снимки и подарки
Шлет издалека.
Заглянул в родную гавань
И уплыл опять.
Мальчик создан, чтобы плавать,
Мама — чтобы ждать.
Вновь пройдет годов немало...
Голова в снегу;
Сердце скажет: «Я устало,
Больше не могу».
Успокоится навеки,
И уже тогда
Весть помчится через реки,
Через города.
И, бледнея, как бумага,
Смутный, как печать,
Мальчик будет горько плакать,
Мама — будет спать.
А пока на самом деле
Все наоборот:
Мальчик спит в своей постели.
Мама же — поет.
И фланелевые брючки,
Первые свои,
Держат мальчикины ручки,
Пальчики мои.
Вера Инбер.
Ночь идет на мягких лапах,
Дышит, как медведь.
Мальчик создан, чтобы плакать,
Мама — чтобы петь.
Отгоню я сны плохие,
Чтобы спать могли
Мальчики мои родные,
Пальчики мои.
За окошком ветер млечный,
Лунная руда,
За окном пятиконечна
Синяя звезда…
Шибче барабанной дроби
Побегут года;
Приминая пыль дороги,
Лягут холода.
И прилаженную долю
Вскинет, как мешок,
Сероглазый мой ребенок,
На губе пушок.
А пока, еще ни разу
Не ступив ногой,
Спи, мой мальчик сероглазый,
Зайчик дорогой...
Налепив цветные марки
Письмам на бока,
Сын мне снимки и подарки
Шлет издалека.
Заглянул в родную гавань
И уплыл опять.
Мальчик создан, чтобы плавать,
Мама — чтобы ждать.
Вновь пройдет годов немало...
Голова в снегу;
Сердце скажет: «Я устало,
Больше не могу».
Успокоится навеки,
И уже тогда
Весть помчится через реки,
Через города.
И, бледнея, как бумага,
Смутный, как печать,
Мальчик будет горько плакать,
Мама — будет спать.
А пока на самом деле
Все наоборот:
Мальчик спит в своей постели.
Мама же — поет.
И фланелевые брючки,
Первые свои,
Держат мальчикины ручки,
Пальчики мои.
Вера Инбер.
Огого
member
Кста, ещё впечатляет отрывок из произведения "Божественная комедия" Данте Алигьери:
"Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины.
Каков он был, о, как произнесу,
Тот дикий лес, дремучий и грозящий,
Чей давний ужас в памяти несу!
Так горек он, что смерть едва ль не слаще.
Но, благо в нем обретши навсегда,
Скажу про все, что видел в этой чаще.
Не помню сам, как я вошел туда,
Настолько сон меня опутал ложью,
Когда я сбился с верного следа.
..."
"Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины.
Каков он был, о, как произнесу,
Тот дикий лес, дремучий и грозящий,
Чей давний ужас в памяти несу!
Так горек он, что смерть едва ль не слаще.
Но, благо в нем обретши навсегда,
Скажу про все, что видел в этой чаще.
Не помню сам, как я вошел туда,
Настолько сон меня опутал ложью,
Когда я сбился с верного следа.
..."
vranaс
guru
Он был молод, она – лет на двадцать мудрее.
Познакомились в пятницу, вечером, в сквере.
Совершенно случайно, на площадке бювета,
Он обрызгал ей платье... – Виноват... – Бросьте – лето...
Завязалась беседа ни о чем, просто к слову,
И пора бы домой, только снова и снова,
Увлеченные полной луной и друг другом,
Они сквер обошли… по десятому кругу.
Он провел, на последнем метро. И остался.
Кофе, чай, капучино... Откровенно смущался...
Он влюблен и она потеряла рассудок.
Поцелуй слишком сладок, дребезжанье посуды...
Он поднял ее на руки, внес ее в спальню,
Тоже, очень застенчиво, как-то случайно,
Второпях раздевая, надорвал ей застежку…
Он впервые так близко, видел женские ножки.
Он так ярко светился, что прищурились звезды.
Нежный шёпот – «не надо», но уже слишком поздно!
Перед самым рассветом на роскошной кровати,
Ненароком, случайно, он обрызгал ей платье.
Он не знал, где и как. Не хотел как попало,
Она видела это и ему помогала...
В бессознательном крике, до безумия страстном,
Они встретили утро, в синхронном оргазме!
Они жили счастливо, без дурацких заслонов,
Потому что любовь – не имеет законов!
Ей плевать на устои, возрастные барьеры...
Вот и в пятницу, вечером, в киевском сквере...
Несомненно запомнит, кроме шелка кровати,
Как два раза, случайно он обрызгал ей платье.
Linetta
veteran
...Но вот зима, и чтобы ясно было,
Что происходит действие зимой,
Я покажу, как женщина купила
На рынке елку, и несет домой,
И вздрагивает елочкино тело
У женщины над худеньким плечом.
Но женщина тут, впрочем, ни при чем.
Здесь речь о елке. В ней-то все и дело.
Итак, я покажу сперва балкон,
Где мы увидим елочку стоящей
Как бы в преддверье жизни предстоящей,
Всю в ожиданье близких перемен.
Затем я покажу ее в один из вечеров
Рождественской недели,
Всю в блеске мишуры и канители,
Как бы в полете всю, и при свечах.
И наконец, я покажу вам двор,
Где мы увидим елочку лежащей
Среди метели, медленно кружащей
В глухом прямоугольнике двора.
Безлюдный двор и елка на снегу
Точней, чем календарь нам обозначат,
Что минул год, что следующий начат.
Что за нелепой разной кутерьмой,
Ах, Боже мой, как время пролетело.
Что день хоть и длинней, да холодней.
Что женщина... Но речь тут не о ней.
Здесь речь о елке.
В ней-то все и дело.
Юрий Давыдович Левитанский
Что происходит действие зимой,
Я покажу, как женщина купила
На рынке елку, и несет домой,
И вздрагивает елочкино тело
У женщины над худеньким плечом.
Но женщина тут, впрочем, ни при чем.
Здесь речь о елке. В ней-то все и дело.
Итак, я покажу сперва балкон,
Где мы увидим елочку стоящей
Как бы в преддверье жизни предстоящей,
Всю в ожиданье близких перемен.
Затем я покажу ее в один из вечеров
Рождественской недели,
Всю в блеске мишуры и канители,
Как бы в полете всю, и при свечах.
И наконец, я покажу вам двор,
Где мы увидим елочку лежащей
Среди метели, медленно кружащей
В глухом прямоугольнике двора.
Безлюдный двор и елка на снегу
Точней, чем календарь нам обозначат,
Что минул год, что следующий начат.
Что за нелепой разной кутерьмой,
Ах, Боже мой, как время пролетело.
Что день хоть и длинней, да холодней.
Что женщина... Но речь тут не о ней.
Здесь речь о елке.
В ней-то все и дело.
Юрий Давыдович Левитанский
shapokliak
guru
Нравятся стихи Э.Асадова)Не могу пройти мимо, хоть и некропостинг. Ошиблись с автором
Ещё стихо М.Цветаевой прочно врезалось в память:
Пожалуйста, заботься обо мне!
Я вырвалась из замкнутого круга,
В тебе найдя любовника, и друга,
И принца на серебряном коне…
Я вырвалась из круга «я-сама».
Я самоутвердилась. Я устала.
Возьми меня на ручки с пьедестала
Гордыни, честолюбия, ума...
Я самоотвердела. Я тверда.
На мне не остается ран от терний.
А я хочу быть мягкой, и вечерней
Я женщина. Я самка. Я – вода.
Я слабая. Не баба. Мне слабо:
Коня, и шпалы веером, и в избу,
И если в доме мышь – то будет визгу,
И я не претендую на любовь –
Я слабости минуточку хочу.
Я девочка. Я жалуюсь. Я плачу.
Лежу в постели, свернута в калачик –
И таять, как Снегурочка, учусь.
Я сдам свои права, с таким трудом
Добытые. Ты прав и ты по праву
На всех моих врагов найдешь управу
И всех моих друзей запустишь в дом.
Ты добрый. Ты высокий. Ты – плечо.
Ты два плеча, и твой спокойный запах
Уткнуться и не думать ни о чем,
Уснуть в твоих больших мохнатых лапах..
Ты сильный, но о каменной стене
Не тщусь – наелась. Хватит. Не желаю.
Любить не обязую. Умоляю:
Пожалуйста, заботься обо мне!
Это Марина Кунина, современная поэтесса. А вовсе не Цветаева.
Огого
member
У Марины Куниной не нашла этого стихотворения. Может быть я не внимательна, поэтому дайте, пожалуйста, ссылочку в подтверждение
Но зато нашла у Марии Дубиковской
Странно... Я была уверена, что это Цветаева. Интернет пестрит подтверждениями, поэтому не стала делать лишних телодвижений, чтобы убедиться в авторстве
Но зато нашла у Марии Дубиковской
Странно... Я была уверена, что это Цветаева. Интернет пестрит подтверждениями, поэтому не стала делать лишних телодвижений, чтобы убедиться в авторстве
shapokliak
guru
Ой-ой-ой, я курица. Конечно, Дубиковская. Поправила, называется 
shapokliak
guru
Это "эффект соцсетей", на самом деле, очень много современных женских стихов во всяких ВКонтактах почему-то приписывают именно Цветаевой
Огого
member
Спасибо, кстати!))) а то я так и жила бы, точно уверенная в том, что это Цветаева
ТОП 5
2
3