Ага олонсо ваще в конце гонки вылетел..
а на веттеля всё что могло свалилось вчера. сначала коллизия с батоном, потом проезд за это через питы, потом пейс кар

нехрен было выэтоваться. с удовольствием посмотрю как "второй пилот" и "старикашка" Веббер по итогам сезона уделает этого кросафчега.

ниуделают ни таво ни другого ( я надеюсь)

Вебер уже требует от команды определиться с "фаворитом чемпионата". ИМХО - рановато это он - ведь может и на месте Баттона оказаться, как в прошлый раз...

Кстати, Петрову-то уже место в Рено навсегда пообещали или нет еще?

осталось в двух гонках выступить также хорошо и на следующий сезон продлят контракт (платить Рено уже не надо будет)

осталось в двух гонках выступить также хорошо

Это хорошо! А раз про квалификацию ничего не сказали, то можно и расхлестать парочку болидов....

ну там реально не повезло
а Рено прибавила, вон и Кубица на подиуме

а Рено прибавила, вон и Кубица на подиуме

Это не Кубица прибавил - это "Lada" поехала!

в чем шутка?

Ну просто совпадение в желтом цвете и надписи....

Вебер уже требует от команды определиться с "фаворитом чемпионата".

и правильно. технически и Веббер, и Баттон, и Хэмми намного выше Феттеля. он выигрывает на молодости и "пердячем паре".

Я тож фан с малых лет.... вот сейчас ни одну гонку не пропускаю... А заодно и пилотирую на компе.... Всех, кому интересно не только смотреть, но и пилотировать - прошу на форум ADSLCLUB - мы там собираемся
http://www.adslclub.ru/forum/viewtopic.php?t=37526&start=580

Очень нужны люди...нас всего 6ро пока...((

rfactor спасёт вас )

Пожалуй, соглашусь. Тот же Хэмилтон, уж на что наглый тип, но такого количества косяков у него не было даже в дебютном сезоне.

ннп...

Кими, конечно, хотелось бы очень вновь на трассе увидеть - но не за счет Петрова, все-таки - http://www.f1news.ru/news/f1-60636.html :

Кими Райкконен предложил свои услуги Renault F1

У Кими Райкконена вновь появился интерес к Формуле, и он готов начать переговоры с Renault F1 о контракте на 2011-й год, несмотря на то, что его по-прежнему больше интересует ралли.

Тем не менее, как сообщает британский Autosport, ссылаясь на неназванные источники, после впечатляющего выступления Renault F1 в Гран При Бельгии, Райкконен выразил готовность приступить к переговорам о возвращении Формулу 1 в составе команды из Энстоуна. Он лично обратился к руководству Renault F1, или это сделали его менеджеры, пока неизвестно.

Кими всегда говорил, что вернется в Формулу, только если ему будет предоставлена конкурентоспособная машина, но прогресс Renault в 2010-м году впечатляет, команда ставит перед собой серьезные цели, и, по идее, ей нужны сильные гонщики.

Однако руководство Renault F1 пока не форсирует переговоры с Райкконеном, по-прежнему надеясь, что Виталий Петров наберет форму и сможет соответствовать высоким требованиям команды.

Глава Renault F1 Эрик Булье подтвердил, что Райкконен обращался к команде, и его можно считать одним из кандидатов на роль напарника Роберта Кубицы на следующий год.

«Лето прошло, и к нам действительно обращаются все чаще и чаще, и кандидатура гонщика, которого вы упомянули, тоже нами рассматривается, – сказал Булье в интервью Autosport. – Он появился на экране радаров Renault, потому что сам к нам обратился».

Булье неоднократно заявлял, что команда оставит Петрова еще на сезон, если российский гонщик сможет показывать стабильные результаты в ходе всего уик-энда, не допуская непростительных ошибок. Напомним, в начале квалификации в Спа Виталий не удержал машину на трассе, а в Монце заблокировал Тимо Глока, за что был оштрафован.

Когда Булье спросили, что должен сделать Петров, чтобы убедить руководство Renault, француз ответил: «Если честно, он близок к этому. Виталию надо собраться и продолжать трудиться, поскольку ему по-прежнему очень сложно провести весь уик-энд, избежав ошибок. Безусловно, он должен доказать, что целиком и полностью предан этой работе».

Как отмечает Autosport, один из привлекательных факторов, связанных с Петровым – коммерческий, и Булье подтвердил, что в случае приглашения Райкконена команде придется менять свои подходы.

«Тогда мы изберем другую стратегию, – сказал он. – И тут дело не в личности Райкконена или его чемпионском титуле – кстати, как чемпион мира, он обойдется мне дороже. Но стратегию придется менять.

Когда у вас выступает новичок, и вы его поддерживаете, вы строите работу по-другому, чем в ситуации, когда в составе команды два опытных гонщика.

Мы должны все взвесить. Но Виталий – приоритетный кандидат: мы должны проследить за его прогрессом. Если он сможет нас убедить, тогда, безусловно, мы его оставим. Но есть и другие варианты, и Кими – один из них».

По словам Булье, команда примет решение о составе на 2011-й года до конца сезона.

Хм!
Интересную игру "в пользу" Петрова может сыграть регламент на моторы.
Осталось аж 5 гонок, и не все смогут проехать их не меняя движки.
При регламенте 8 движков на сезон, у обоих Феррари уже стоят 8-е, у Макларенов и Мерседесов - 7-е.
А вот практически все движки Рено, и у самого Рено и у РедБулл (кроме балбеса Фетеля) - только 6-е.
Таким образом те, кто фактически едет лучше Петрова, но "нарываются" на ограничение регламента, могут скатиться на стартовой решётке на позицию далеко за ним.

Таким образом те, кто фактически едет лучше Петрова, но "нарываются" на ограничение регламента, могут скатиться на стартовой решётке на позицию далеко за ним.

Могут и скатиться, а могут и нет - вон Уеббер поменял движок в режиме "закрытого парка" в Монце - и не оштрафовали - потому как поменял на "уже беганный", а не на новый. А трасс, сильно требовательных к движку, уже и не осталось. Так что, бесспорно, "вопрос движков" не закрыт, но и не так уж он критичен, я думаю - многие рискнут поставить "контракт", чем "оригинал", но со сдвигом по стартовой решетке...

во времена пошли.. в Формуле 1 ставят "контрактные движки"

Это ещё что!
Похоже, отдельные команды согласны и на китайские дубликаты оригинальных запчастей!

Вот когда колодки наклепывать будут и литьё править и заваривать,вот тогда и схватимся за голову.

А может наоборот перейдем на их услуги как самые передовые?

А Петрова может сместить Кими, т.к. он надежд на победы подает больше, к сожалению.

Кими, т.к. он надежд на победы подает больше

Да ну нафиг!
Чемпионом он уже был.
Переплюнуть по этому "показателю" Шумахера или хотя бы Проста у него шансов нет.
Мотивации - 0!

Переплюнуть по этому "показателю" Шумахера или хотя бы Проста у него шансов нет.

С таким подходом в Чемпионате один Шумахер бы и катался. Ан нет - аж 12 команд по 2 машины пытаются разыграть каждый ГранПри...

В "Рено-Ф1", конечно, хотели бы заполучить и Кими, и "золото Петрова" - однако надо им выбирать. В первом случае, скорее всего, сильно многое в команде пришлось бы поменять и, соответственно, ужаться - а Кими бесплатно кататься не будет. Поэтому, ИМХО, появление его именно в "Рено-Ф1" маловероятно...

Солидарен в размышлениях.
Зачем старый конь задорого?

Приоритетом ЗА старого коня будут спосорские деньги. К сожалению в Ф1 именно они играют главную роль, команда-победитель - это игрушка на один день рекламистам, а вот лицо чемпиона, как бренд, будет денежным потоком не один год. Не команда будет решать, а именно этот поток.
Неувядаемый Прост до сих пор приносит кому-то деньги... А Лауда? Просто птица-феникс:
Трехкратный чемпион мира по автогонкам Формулы-1 Ники Лауда заявил о готовности разместить рекламу новой компании на его бейсболке, сообщает Motorsport.com. Ники Лауда уже более тридцати лет показывается на публике в бейсболке, которая скрывает следы от ожогов на его голове, полученных в аварии на Гран-при Германии 1976 года. Тогда же он впервые заключил контракт с итальянской корпорацией Parmalat, и на бейсболке появился ее логотип. Соглашение между Лаудой и Parmalat действовало более 20 лет, но в 2002 году Лауда заключил новый контракт, с немецкой компанией Viessmann, занимающейся отоплением. В 2007 году ее сменила швейцарская машиностроительная корпорация Oerlikon. Однако в конце 2010 года срок договора истекает, и швейцарцы продлевать его не планируют. "Контракт с Oerlikon истекает, это правда", - подтвердил Лауда. Логотип какой компании будет размещен на его бейсболке в будущем, пока неизвестно. При этом, по информации Motorsport.com, сумма контракта с Oerlikon оценивалась в несколько сотен тысяч долларов.
Кто больше...

думаю, единственнй плюс участие Петрова в формуле - существенное увеличение объема вещания формулы1 - практически весь гоночный уикенд.. Кими на трассе смотрелся бы гораздо зрелищнее..

Миру Больших Призов пришлось заплатить за безопасность слишком большую цену… И цена эта равнялась двум человеческим жизням…
Сезон 1994 года начался для многих достаточно неожиданно. Перешедший из переживавшего не лучшие времена McLaren в чемпионский Williams трёхкратный чемпион мира Айртон Сенна за первые две гонки сезона не набрал ни одного очка, более того, ни в одной из этих гонок он даже не добрался до финиша. А вот молодой немец Михаэль Шумахер, выступавший на достаточно скромном Benetton и уже успевший себя зарекомендовать как гонщик, способный бороться за самые высокие места, набрал максимально возможное количество очков – 20, выиграв оба этапа - Гран-при Бразилии и Тихоокеанский Гран-при. На первый европейский Гран-при сезона – в Сан-Марино – каждый из них приехал со своими целями: Михаэль чтобы закрепить преимущество, Айртон чтобы наконец-то набрать первые очки в сезоне и вступить в борьбу за свой четвёртый чемпионский титул…
Еще перед началом сезона, когда стало понятно, что новые болиды слишком опасны, Сенна так ответил на вопрос об изменении правил: «Предстоит сезон с множеством аварий. Я даже рискнул бы сказать, что если ничего не произойдёт, то мы будем счастливы»… Слова бразильского «волшебника» оказались, увы, пророческими…
Имола. «Чёрный уик-энд», который навсегда останется в памяти фанатов Формулы-1… Всё началось в пятницу, на первой квалификационной сессии. Не успели пройти и первые двадцать минут, как в страшнейшую аварию попал молодой бразилец Рубенс Баррикелло. Его Jordan потерял управление в Variante Bassa и на огромной скорости взлетел, налетев на поребрик, врезался в заграждение и перевернулся… Рубенса в бессознательном состоянии отправили в госпиталь. Молодой бразилец «легко» отделался: сотрясение мозга, перелом носа и ребра. Айртон Сенна, показавший лучшее время по итогам пятничной квалификации, отправился вслед за своим молодым соотечественником в госпиталь, и, пока не убедился в том, что жизни Баррикелло ничего не угрожает, не отходил от него ни на шаг…
Вторая часть квалификации проходила в субботу. На девятнадцатой минуте субботней квалификации дебютант Формулы-1, 31-летний австриец Роланд Ратценбергер, выступавший за скромную команду Simtek вылетает с трассы в повороте Villeneuve и на скорости свыше 300 км/ч ударяется о стену. Его болид по инерции протащило до следующего поворота Tosa, где он и остановился. Уже по первым кадрам стало понятно, что случилось что-то страшное. Фактически, от самого болида целым остался только непосредственно кокпит, голова гонщика неестественно свалилась набок, а из-под забрала шлема гонщика можно было чётко различить кровь… Разбитую машину тут же окружили комиссары и быстро прибывший на место аварии медперсонал. Гонщика достали из болида и некоторое время пытались вернуть его к жизни прямо на трассе, затем австрийца поместили в вертолёт и отправили в госпиталь. По официальной версии Ратценбергер скончался через час после аварии, по пути в больницу. Однако многие говорили о том, что Роланд умер непосредственно на трассе. Какая разница, спросите вы? На самом деле разница есть. Ведь по итальянским законам, если бы пилот умер на трассе, то её должны были опечатать, а гонку, соответственно, отменить. Но это было бы невыгодно с финансовой точки зрения, и Экклстоун сделал всё возможное, чтобы гонка всё же состоялась…
Результаты квалификации отошли на второй план, ведь это была первая смертельная авария в Формуле-1 с 1982 года. В том сезоне погибли сразу два гонщика – канадец Жиль Вильнёв, разбившийся на квалификации в бельгийском Цольдере, и итальянец Риккардо Палетти, погибший на старте Гран-при Канады. Была, правда, ещё одна трагедия, непосредственно касающаяся мира Формулы-1: в 1986 году на тестах в Поль Рикаре погиб Элио де Анджелис, однако та трагедия произошла не в гоночный уик-энд. Квалификацию, между тем, выиграл Айртон Сенна, завоевав свой восьмой поул-позишн в Имоле и 65-й в карьере. Как оказалось, последний. Вторым на стартовом поле стоял Benetton лидера чемпионата мира Михаэля Шумахера, второй же ряд занимали Бергер и Хилл. А вот 26-я позиция, на которой должен был стоять Роланд Ратценбергер осталась пустой…
а старте заглох Benetton Джея-Джея Лехто. Большинство гонщиков сумели избежать столкновения с финном, однако Педро Лами на Lotus слишком поздно увидел оставшегося стоять на стартовой решётке и врезался в него. Обломками от болидов было ранено трое зрителей, один из которых был доставлен в госпиталь в состоянии комы. А на седьмом круге гонки случилась ещё одна трагедия. Williams под управлением Айртона Сенны, лидировавшего на тот момент в гонке, проходя поворот Tamburello, внезапно «сорвался» с него, и на скорости 220 км/ч врезался в бетонную стену.
По роковому стечению обстоятельств, кусок передней подвески пробил забрало шлема Сенны и вонзился ему в голову, пробив череп и разорвав височную артерию… В следующие несколько минут Айртон потерял более 4 литров крови. Сенну на вертолёте срочно доставили в госпиталь в Болонью, однако через несколько часов он скончался. По словам врачей, выжить у него не было ни единого шанса…
Гонка была остановлена красным флагом и через полчаса была возобновлена. Однако сама гонка уже мало кого интересовала, все внимательно следили за сообщениями о состоянии Айртона. Так или иначе, но Шумахер, стартовавший первым, на повторном старте пропустил Ferrari Бергера, а вот Хилл повредил свой Williams и был вынужден заехать в боксы. Несколько кругов потребовалось Михаэлю, чтобы вернуть себе лидерство, которое он уже не упустил до самого финиша. Ближе к концу гонки случился ещё один неприятный момент: выезжавшая с пит-лейна Minardi Микеле Альборето потеряло левое заднее колесо, которое попало в механиков Ferrari и Lotus. В итоге по два механика из каждой команды были доставлены в больницу.
Подиум той гонки был без шампанского. Это была дань памяти Роланду Ратценбергеру… На тот момент Айртон Сенна находился в госпитале в Болонье, где врачи пытались спасти жизнь великого чемпиона…
Именно последняя трагедия, унесшая жизнь трёхкратного чемпиона мира, вызвала наибольший резонанс. Было заведено уголовное дело по факту гибели Сенны. По обвинению в непредумышленном убийстве перед судом предстало 6 человек: владелец команды Williams Фрэнк Уильямс, технический директор команды Патрик Хед, главный конструктор болида Эдриан Ньюи, а также директор автодрома в Имоле Федерико Бендинелли, совладелец трассы Джорджио Поджи и представитель FIA – директор гонок Ролан Брюинсеред. Бесконечные проблемы, возникавшие в процессе сбора доказательств, многочисленные экспертизы и перепроверки затянули весь процесс.
Команда Williams настаивала на ошибке пилота или кратковременной потерей Сенной сознания… Были версии, что Айртон наехал на обломок от разбитого на старте Benetton Лехто и проколол себе колесо, однако представители Goodyear, изучив шины, опровергли данную информацию. В итоге следствие пришло к официальному выводу, что причиной аварии стала поломка рулевого управления. В итоге судебного процесса, завершившегося лишь через 3 года и семь с половиной месяцев после того рокового уик-энда в Имоле, все подсудимые были оправданы, а дело Сенны было, наконец, закрыто и сдано в архив…

Этот материал – сокращенная версия главы из книги Тома Рабитона «The Life of SENNA», главы «Время смерти: 2:18PM». Приведенные факты отражают позицию автора…

Когда на выходе из поворота Tamburello показался Benetton-Ford Михаэля Шумахера, 200 миллионов телезрителей поняли, что Айртон Сенна не закончил седьмой круг Гран При Сан-Марино. Они видели лишь облака пыли на заднем плане, а секунду спустя заметили, как отброшенный от бетонной стены Williams FW16 замер у обочины.
В тот момент Марри Уокер вел репортаж для британского телевидения. «Итак, мы видим Михаэля Шумахера, а Сенна – Бог мой! - Я видел, как он ушел вправо, что там произошло».
Комментатор бразильского TV Globo Гальвао Буэно одним из первых понял, что инцидент не похож на рядовую аварию. Вместе с ним в комментаторской кабинке находился друг Сенны, Антонио Брага. Двое переглянулись, и Буэно сказал в микрофон: «Айртон очень неудачно ударился о стену, это может быть серьезно». Буэно прикинул скорость машины и произнес, уже мимо микрофона: «Когда врезаешься в стену на 200 км/ч, резкое замедление становится фатальным».
Марри Уокер – комментатор не менее осведомленный, чем Буэно, не утруждал себя расчетами. В это время канал BBC показывал многочисленные повторы, избегая прямой трансляции с места аварии.
Еще до того, как маршалы добрались до Сенны, и первая медицинская машина прибыла на место, голова бразильца подалась вперед. Зрители обрадовались, восприняв это как знак, что чемпион невредим. Но за тысячи миль от места событий, в Аргентине, пятикратный чемпион мира Хуан-Мануэль Фанхио увидел в этом движении спазм – признак серьезной травмы головы – и уже знал, чем все закончится. Он выключил телевизор, а позже сказал: «Я знал – он мертв».
Вертолет телевидения висел над местом аварии, изображение разбитой машины транслировалось в прямом эфире. BBC и Уокер переключились на камеру, установленную на пит-лейн, но другие компании оставили этот план.
Подруга Сенны, Адриана Галисто, в этот момент находилась в доме бразильца, в Португалии. Когда машина ударилась в стену, в ее голове мелькнула эгоистичная мысль: «Хорошо! Он приедет домой пораньше». Она ждала, что он снимет перчатки, отстегнет руль и выберется из кокпита. За полтора года, прошедшие после знакомства, аварии уже случались, Адриана крикнула домработнице: «Чего он ждет?» Та ответила: «Может сломал руку, или ногу». Адриана закричала в экран: «Вылезай из машины, вылезай!», потом застыла на месте.
Профессор Сид Уоткинс подъехал к месту аварии чуть позже, врач из первой машины уже был рядом и качал головой – по состоянию шлема и сочащейся из-под него крови было ясно - Айртон получил серьезную травму. Уоткинс перерезал застежку и аккуратно поднял шлем, пока остальные поддерживали шею. Хлынула кровь. Лоб был раздроблен и из носа сочилась кровь вперемешку с мозговой жидкостью.
Уоткинс осмотрел гонщика, глаза Сенны оставались закрытыми. Врач автоматически ввел дыхательную трубку и спросил о группе крови – у коллег было записано: B+. Уоткинс поднял веки гонщика. «По состоянию зрачков было ясно – мозг травмирован. Осознавая масштаб травмы, я понимал – он не выживет», - вспоминал он позже.
Медики вытащили Сенну из машины, положили на землю, а маршалы подняли специальные щиты, закрыв пилота от взглядов толпы. «Когда мы заставили его дышать, хоть я и абсолютный материалист, я почувствовал, как его душа отошла в мир иной», - сказал потом Уоткинс.
В тот день у Tamburello дежурил только один фотограф. Анджело Орси, близкий друг Сенны, сотрудник итальянского Autosprint. Он фотографировал Сенну в кокпите, и уже после того, как медики сняли шлем и уложили гонщика на землю. Гальвао Буэно увидел Орси по телевизору и сказал: «Он снимает, и не видит, что снимает».
Адриана Галисто не могла оторваться от экрана. Она смотрела на тело Сенны, пытаясь уловить малейшие признаки жизни. Движения не было. Домработница уже плакала, а соседи пришли узнать, могут ли они чем-то помочь. Комментаторы молчали, но на экране все было очевидно - кровь лилась на трассу, как масло из поврежденного двигателя.
Из кабинки TV Globo Буэно не мог видеть того, что видел Уоткинс, но он следил за движениями медиков: «По тому, как его вытаскивали, я понимал, что все очень серьезно, но продолжал комментировать гонку».
Доктор Пецци сделал несколько инъекций. Нужно было очистить дыхательные пути, остановить кровотечение, зафиксировать шею. У Сенны появился слабый пульс, Уоткинс вызвал медицинский вертолет и попросил доктора Джованни Гордини, специалиста из медицинского центра Имолы, сопроводить пострадавшего.
В 14:35, через 17 минут после аварии, медики занесли бразильца в вертолет. В ту же минуту Уоткинс получил звонок от Мартина Уитакера, руководителя пресс-службы FIA, находившегося в тот момент с Берни Экклстоуном, в сером моторхоуме у ворот паддока. Экклстоуну была нужна информация. Рядом с Берни и Уитакером находился Леонардо да Сильва.
Сенна был еще жив, Уоткинс сказал Уитакеру, что пилот получил травму головы. Из-за помех Уитакер понял, что Сенна мертв, и шепнул об этом жующему яблоко Экклстоуну. Тот мгновенно сказал Леонардо: «Мне жаль, но он мертв. Мы объявим об этом только после гонки».
Адриана видела, как тело Сенны погрузили в вертолет. Кто-то заметил красный след на песке, и это ее испугало. Сосед пытался успокоить, сказав, что это новый сорт пены огнетушителя. Она поверила, сказав себе: «Никто и никогда не подумал бы, что Айртон Сенна может погибнуть за рулем гоночной машины».
Как только вертолет улетел, Уоткинс подобрал шлем Сенны, но не смог найти ни своих перчаток, ни перчаток бразильца. Больше их никто не видел. Пока он искал перчатки, в воздухе произошла еще одна драма - через три из двадцати намеченных минут полета сердце Сенны остановилось. Доктор Гордини пытался заставить его работать, и добился своего.
Берни переговорил с президентом FIA Максом Мосли и вышел на пит-лейн, уверяя всех, что для Сенны сделано все возможное. Он не сомневался: гонка должна быть продолжена. Так было всегда. Таков принцип. Экклстоун делал то, что всегда: обеспечивал стабильность.
Антонио Брага позвонил жене Луизе и попросил ее вызвать Адриану, он знал – Сенна умирает, но полагал, что она успеет попрощаться. Он сказал Луизе, чтобы она забронировала для Адрианы рейс из аэропорта Фаро, и вернулся в комментаторскую кабину.
Пилоты знали, что Сенна попал в аварию. Перед рестартом одни говорили – нет проблем, его вытащили из машины, другие утверждали, что проблемы есть. Герхард Бергер вспоминает: «В то время я не понимал, насколько все плохо. Я не видел аварию, поскольку ехал позади, но атмосфера вокруг была странной».
Как и Экклстоун, Уоткинс хранил молчание. Он пополнил сумку необходимыми медикаментами, и вернулся в машину, ожидая рестарта.
Незадолго до этого машина Сенны была доставлена в закрытый парк и передана Фабрицио Носко. Патрик Хэд знал, насколько серьезной была авария, он и Фрэнк Уильямс, успели поговорить с Берни. Тяжесть инцидента подтвердилась, когда машина была доставлена в боксы. Хэд хотел взглянуть на телеметрию и отправил двух механиков в закрытый парк, чтобы снять с FW16 черные ящики. Носко, технический комиссар, вежливо отказал им, пояснив, что по правилам FIA никто не может трогать машину. Они ушли и вскоре вернулись с техническим делегатом FISA, Чарли Уайтингом, приказавшим Носко снять ящики и передать их механикам.
«Уайтинг сказал, что у него есть разрешение от Джона Корсмита, главы службы безопасности FIA. Он приказал мне снять ящики, - сказал позже Носко. – Черный ящик двигателя Renault находился за кокпитом, я снял его с помощью плоскогубцев. Ящик шасси Williams был за радиатором вблизи заднего колеса, в правой части машины. Я видел массу таких устройств и не раз проверял их. Ящики были целы, хоть и поцарапаны. Похоже, ящик Williams выдержал удар».
В боксах Williams инженер Марко Спига старался извлечь данные, но контакты были повреждены. «Ящик невозможно было прочесть, - пояснил Спига. С устройством Renault повезло больше – данные тогда просто скопировали на дискету.
В 14:55, спустя 37 минут после аварии, гонка стартовала вновь. Пять минут спустя вертолет с Сенной приземлился перед госпиталем Maggiore. Врачи сразу же доставили пилота в отделение интенсивной терапии, чтобы просканировать мозг. Обследование подтвердило диагноз, поставленный еще на трассе. В 15:10 сердце Айртона вновь остановилось. Врачи смогли его запустить, и подключили Сенну к системе искусственного жизнеобеспечения.
Бразилия жадно ловила каждое слово Гальвао Буэно: «Все надеялись услышать добрую весть, в наушниках постоянно звучал голос менеджера, просившего меня продолжать трансляцию, но я трижды выходил на улицу, чтобы перевести дух. И, поскольку я дружил с Айртоном, люди стали приходить в кабинку. Менеджер Баррикелло, девушка Кристиана Фиттипальди - все шли за надеждой».
У TV Globo были и другие источники информации. Репортеру, дублировавшему комментатора в студии, передали два листка с информацией о состоянии Сенны, в которых говорилось о повреждении мозга. В восемь утра улицы Рио-де-Жанейро и Сан-Паулу были пугающе пусты. Сенна боролся за жизнь, комментаторы предсказывали худшее, миллионы бразильцев затаили дыхание, не веря в происходящее.
В тот самый момент Бергер, на протяжении одиннадцати кругов лидировавший во вновь стартовавшей гонке, остановился в боксах со сломанной подвеской. «Я думал – что, черт возьми, произошло?», - вспоминает он.
На 41-м круге, на выезде с пит-лейн, от Minardi Микеле Альборето оторвалось колесо и влетело в толпу механиков Lotus – его плохо закрепили. Альборето был только рад – он выпрыгнул из машины, швырнул шлем в гараж и побежал в медицинский центр расспросить врачей. Они сказали ему правду. После короткой беседы Альборето зашел в боксы Ferrari, чтобы поговорить с Бергером. Он сказал ему: «Айртон очень плох, он в госпитале в критическом состоянии». Бергер ответил: «Почему тогда все это происходит?»
За 10 минут до финиша Буэно понял, что из-за пробок не сможет быстро добраться до госпиталя, и попросил Брагу найти вертолет. Брага вышел из кабины и встретил Жо Рамиреса, менеджера McLaren, который решил проблему. Кристиан Фиттипальди спросил, может ли и он полететь, Буэно ответил согласием.
Для Сида Уоткинса следующие два часа стали сплошным кошмаром. Он видел, как машины проносятся мимо, и это казалось бесконечным. Когда в 16:20 гонка закончилась без инцидентов, он оживился. Михаэль Шумахер выиграл, он, как и другие пилоты на подиуме – Никола Ларини и Мика Хаккинен, не знали, что с Сенной, но по лицам можно было понять: они опасались самого худшего.
Как только закончилась гонка, Буэно отшвырнул наушники, передав эстафету бразильской студии. Он знал – Сенна умирает, и ему хотелось быть рядом. Он побежал в моторхоум Arrows - Фиттипальди был почти готов и попросил Буэно подождать. Возле моторхоума McLaren толпа окружила Антонио Брагу, Герхарда Бергера, Рона Денниса и Жо Рамиреса. Бергер посоветовал Браге позвонить нейрохирургу из Парижа, однажды спасшему жизнь Жану Алези, сказал, что может предоставить самолет. Брага попросил его поторопиться, Буэно с нетерпением ждал Фиттипальди.
Сид Уоткинс вернулся в медицинский центр и обнаружил там главу Lotus Питера Коллинза, ожидавшего его и новостей о Сенне. Коллинз и Уоткинс были старыми друзьями, профессор дружил с ним больше, чем с кем-либо из руководителей команд. Коллинз хотел узнать что-то о Сенне, но начал со своих механиков, хотя знал, что с ними все в порядке. Когда Уоткинс сказал ему, что за механиков можно не волноваться, Коллинз спросил его, плох ли Сенна, на что Сид ответил просто: «Да». Когда он спросил, есть ли надежда, Сид схватился за голову и сказал: «Нет». Коллинз был первым из мира Формулы 1, кто узнал правду.
Главный врач медицинского центра в Болонье доктор Мария Тереза Фиандри была вызвана в госпиталь Maggiore. Полчаса спустя в госпиталь прибыли репортеры, а в 16:30 доктор Фиандри зачитала клинический бюллетень. Она сказала, что Айртон получил травму мозга с обширным кровоизлиянием и находится в коме, следующий бюллетень будет выпущен в 18:00.
Итальянская полиция, узнав, что инцидент может привести к смерти, прибыла на автодром незадолго до финиша, и забрала шлем Сенны.
Сид Уоткинс, закончив дела в медицинском центре, быстро переоделся, бросив свой комбинезон на полу, и побежал к медицинскому вертолету, вернувшемуся из Maggiore. Вместе с доктором Сервадеи они вылетели в госпиталь. Он хотел поскорее вырваться из Имолы – находиться там не было сил.
Уставший ждать Буэно, назначил друзьям встречу на посадочной площадке, и помчался в боксы Arrows за Фиттипальди. Он столкнулся с Хосе Пинто с португальского ТВ, бросил ключи от арендованной машины и попросил передать их Реджинальдо Леме с просьбой найти его в Maggiore.
Как только Буэно появился на вертолетной площадке вместе с Фиттипальди, он позвонил репортеру TV Globo в госпитале, и тот сказал ему, что Сенна долго не протянет. После некоторого ожидания вертолет прибыл, и Брага, Бергер, Фиттипальди и Буэно вылетели в Maggiore. Полет проходил в абсолютном молчании.
После появления информации о состоянии Сенны пресс-центр в Имоле был объят ужасом. В лучшем случае, он просто никогда не выйдет на старт, а большинство не сомневалось – гонщик умрет до полуночи.
Журналист Дэвид Тремейн поговорил с Коллинзом и начал писать некролог в утренний выпуск лондонской Independent, многие последовали его примеру.
Прибыв в Maggiore, Сид Уоткинс поговорил с врачом, осмотревшим Сенну. Уоткинсу сообщили о результатах сканирования, о множественных переломах в основании черепа, в том месте, где он ударился о подголовник. После столкновения правое переднее колесо взлетело вверх, взрезавшись в правую переднюю часть шлема. Голову Сенны отбросило назад к подголовнику, что вызвало смертельную травму черепа. Кусок подвески пробил шлем, и лоб бразильца, а его обломки - стекло шлема над правым глазом. Любая из трех травм могла быть смертельной, но все три не оставили шансов. От удара мозг умер, а тело оставалось жить, сердце и органы сохранили свои функции. Нейрохирург сказал, что проведение операции не имеет смысла, а Уоткинс, взглянув на монитор с данными о давлении, пульсе и ритме дыхания, понял, что конец близок.
Доктор Сервадеи и Доктор Гордини вместе с Уоткинсом быстро отвели Леонардо, Леберера и Якоби в небольшую комнату рядом с палатой Сенны, где сказали, что ситуация безнадежна. Леонардо был безутешен и ничего не хотел слышать, а Якоби и Леберер все поняли. Леберер хотел увидеть Сенну. Врачи предупредили, что это зрелище не из приятных, но ему важно было увидеть друга. В комнате было шумно от работающей системы жизнеобеспечения. Позже Леберер скажет: «Я был там потому, что хотел увидеть Айртона. Мы знали друг друга более шести лет. Мы были друзьями, и, несмотря на его травмы, мне не было трудно войти в палату».
Тут же приземлился вертолет Буэно, сотрудники госпиталя узнали Герхарда Бергера, и группа быстро прошла через отделение интенсивной терапии. Четыре человека вошли в комнату, где их встретил профессор Уоткинс. «Сид сказал – он мертв, его мозг мертв. Сердце Айртона остановилось, нам удалось запустить его снова, но жизнь поддерживается машиной. Итальянский закон требует ждать 12 часов, только тогда мы можем отключить систему, - вспоминает Буэно. – Я спросил его: доктор Сид, мы все будем страдать еще 12 часов? Он ответил, что не уверен в том, что даже с машиной сердце Айртона проработает это время».
Уоткинс предложил всем попрощаться. Бергер пошел первым, Леберер сопровождал его. Бергер сел на кровать Сенны, полный воспоминаниями о человеке, который сыграл огромную роль в его жизни и карьере. Несколько минут он что-то говорил, потом произнес последнее «прощай» и поцеловал друга в щеку. Он сказал: «Я провел с ним несколько минут, а дальше было, что было».
После него все, по очереди, попрощались…
Вскоре после того, как Бергер вышел из палаты Сенны, Уоткинс покинул госпиталь – он привык к смерти, но этот случай не был похож на те, что ему довелось пережить. Друг был мертв, Сид вернулся в отель, чтобы побыть одному, но и там, включив телевизор, он видел, как в новостях, раз за разом, повторяют запись роковой аварии.
Бергер тоже хотел уединения. Он взял вертолет до аэропорта, чтобы вылететь в Австрию. В аэропорту, в вечерних сумерках, он увидел самолет Сенны, обреченно ждавший своего хозяина, и остановился, потрясенный одиноким силуэтом.
В Португалии Луиза Брага старалась забронировать самолет, пока друзья помогали Адриане собираться. Адриана знала, что надежды мало, но верила, к тому же соседка слышала, будто Сенна пришел в себя. Мама Адрианы позвонила дочери из Сан-Паулу и рассказала о том, что прозвучало в эфире TV Globo, эта телекомпания, в отличие от европейских, не скрывала правды. Положив трубку, Адриана приняла успокаивающее, и позвонила Нейде да Сильва в Бразилию. Нейде сообщила ей, что семья планирует вылететь в Болонью в 14:30 по местному времени.
Пока они разговаривали, обследование в госпитале Maggiore подтвердило, что мозг Сенны мертв, и жизнь в нем поддерживается искусственно. Доктора обсудили официальное заявление, запланированное на 18:00. Они не хотели давать людям напрасную надежду, но и не могли сказать, что Айртон умер.
В 18:05 доктор Фиандри, дрожащим от тяжести ситуации голосом, сообщила репортерам, что Сенна клинически мертв. Он еще подсоединен к аппарату жизнеобеспечения, и лишь оборудование поддерживает работу сердца. Новость пошла в вечерние новости, в Британии предпочли подождать финального вердикта.
Нейде да Сильва по телефону сказала Леонардо, чтобы он пригласил священника к ее старшему сыну. Священник вошел в комнату Сенны в 18:15 и провел последний обряд. В 18:37 сердце бразильца остановилось вновь, и доктор Фиандри решила не пытаться его оживить - врачи сделали все, что могли. В 18:40 она объявила, что Сенна мертв, пояснив, что официальным временем смерти будет считаться 14:17 – когда машина Williams ударилась о стену и мозг Сенны погиб.
Домработница Юраси везла Адриану в аэропорт Фаро. Когда в 18:30 прибыл чартерный рейс, Адриана в нетерпении ждала на полосе. Едва открылась дверь, она бросилась к Луизе Брага. Пилот сообщил им, что перелет займет три часа, и ждал разрешения на взлет, когда пришло скорбное известие. Летчик вернулся к зданию терминала, не сказав ни слова пассажирам - Айртон Сенна ушел в мир иной, но он не хотел быть тем, кто сообщит эту весть. Он сказал лишь: «Диспетчер не разрешил взлет. Есть срочный звонок для Луизы и Адрианы».
Луиза выскочила из самолета, как только открылась дверь. Адриана была подавлена тишиной терминала, молчанием людей, выдававшим правду, которую она не хотела слышать. Она последовала за Луизой в башню диспетчеров: «Я вся сжалась, от головы до пят. Вернувшаяся Луиза была бледна… Только не говори мне, что он умер». В ответ прозвучало: «Он умер».
Две женщины провели в башне сорок минут, плача и пытаясь отойти от ужасной новости. Они не знали, что делать, и поехали обратно в дом Сенны, в Quinto du Lago. Пилот в Фаро остался ждать указаний. Когда они вернулись, они застали домочадцев в трауре. Домработница Юраси, относившаяся к Сенне, как к сыну, плакала. Адриана ушла в спальню и два часа неподвижно лежала на кровати. Она вспоминает: «Несколько часов до этого я наивно думала, что он приедет раньше, с улыбкой на лице после месяца разлуки».
Когда Джозеф Леберер вернулся в паддок, все вокруг пытались оправиться от шока – к тому моменту о смерти Айртона стало известно. Он вспоминает: «Похоже, все ждали и спрашивали: что случилось, что случилось? Мне пришлось сказать».
Лебереру пришлось разговаривать с двумя убитыми горем командами – Williams и McLaren. Рон и Лиза Деннис, Мансур и Кэти Оджей окружили его в ожидании новостей. Он обнаружил Фрэнка Уильямса и Патрика Хэда в полном неверии. После того, как они наконец-то получили Сенну в команду, они не могли смириться с тем, что он ушел так быстро.
Луиза Брага говорила со своим мужем, находившимся в госпитале. Он сказал, что нет смысла ехать в Болонью, нужно собирать вещи и возвращаться в Бразилию для участия в похоронах. Брага попросил жену отвезти Адриану в их дом в Синтре, на одной из машин, что были на вилле Сенны. Он сказал, что присоединится, как только отвезет Леонардо в Бразилию и организует доставку тела на родину.
Адриана обошла дом и сад. Деревья и лужайка купались в лунном свете, как часто бывает в Альгарве. Она подошла к бассейну, вернулась в кабинет и проверила сообщения на факсе. Посмотрела на фотографии на столе, на гоночные трофеи, остановилась перед дорогим швейцарским плеером. Ей стало интересно, какую музыку Айртон слушал в последний раз. Она нажала на кнопку и услышала Фила Коллинза:«Я хотела знать, какую музыку он слышал последней. Только это я могла разделить с ним».
В пресс-центре Имолы горели огни: 200 журналистов писали 200 некрологов. Боксы, в которых стоял изуродованный Williams FW16, охранялись вооруженной полицией.
В госпитале медсестры обнаружили в рукаве комбинезона Сенны свернутый австрийский флаг. Журналисты решили, что Айртон хотел выбросить его из кокпита после финиша, посвятив 42-ю победу памяти Роланда Ратценбергера.
В районе полуночи Анджело Орси вернулся в офис. Фотографии получились шокирующими, и он сомневался, что журналы их опубликуют. Представители семьи Сенны сообщили ему, что не желают, чтобы кто-то увидел эти снимки. Орси принял их решение.
Эти фото не видел никто, кроме семьи Айртона и Адрианы. Сегодня они, скорее всего, хранятся в сейфе, в офисе Autosprint. И журнал, и Орси, отвергли ряд заманчивых предложений, которые доходили до 100.000 долларов за право публикации. Гальвао Буэно, сообщивший семье Сенне об их существовании, с благодарностью воспринял поступок Орси: «Он единственный, кто сделал фото Сенны, напечатал их и сохранил в сейфе. Он отказался от прибыли, не продал их, и не продаст. Его начальство с пониманием отнеслось к его действиям, несмотря на неслыханные предложения от агентств. Он поступил благородно».
Гальвао Буэно мог рассказать и больше о событиях воскресного дня 1 мая 1994 года, но он обещал родителям Айртона никогда не говорить об этом…
В Америке, в интервью ночным новостям NBC, Найджел Мэнселл сказал тем вечером. «Я думал, он непробиваемый, но эта боль не пройдет со временем».

Журнал F1 Racing дважды после смерти Сенны, в 1997 и 2004 годах, проводил опросы экспертов для определения лучших гонщиков за всю историю Формулы-1. В опросах участвовали 77 экспертов, каждый из которых должен был назвать 10 гонщиков, которых он считает лучшими, затем результаты сводили, и список ста лучших гонщиков публиковался в журнале. По результатам обоих опросов Сенна занимал первые места, опережая таких известных гонщиков, как Михаэль Шумахер, Ален Прост, Хуан Мануэль Фанхио и Джим Кларк.
После публикации результатов опроса 2004 года редакция журнала получила множество гневных писем от поклонников Михаэля Шумахера, который имел к тому моменту шесть чемпионских титулов — авторы писем считали, что первое место может принадлежать только Шумахеру. В одном из следующих номеров журнала были опубликованы несколько таких писем и пояснение, в котором говорилось, что эксперты оценивали не число титулов, побед или очков, а масштаб личности гонщика.
В том же году, в десятилетие смерти Сенны, в Бразилии вышла книга Эрнесто Родригеса Ayrton, the Hero Revealed (в португальском варианте Ayrton, o Herói Revelado), в которой описывалась жизнь и карьера Сенны, включая неизвестные ранее подробности.
21 апреля 2004 года, перед Гран-при Сан-Марино, на стадионе в Имоле был проведён футбольный матч, посвящённый памяти Айртона Сенны. В этом матче соревновались сборная Бразилии, составленная из игроков — победителей чемпионата мира по футболу 1994 года, и команда, составленная из известных гонщиков Формулы-1 (Михаэль Шумахер, Фернандо Алонсо, Рубенс Баррикелло и другие). На матч было продано свыше 7000 билетов, весь доход пошёл в фонд Ayrton Senna Foundation.
В конце 2006 года по инициативе журнала F1 Racing несколько экспертов (в их число входили Макс Мосли, Жан Тодт, Кеке Росберг, Эдди Джордан и другие) вывели формулу для определения быстроты гонщика. С помощью этой формулы они определили самых быстрых пилотов Формулы-1 за всю её историю. Первое место в списке самых быстрых гонщиков занял Айртон Сенна.
Во время проведения Гран-при Бразилии многие гонщики обязательно посещают могилу Айртона Сенны на кладбище Морумби. Надпись на могиле гласит: «Теперь ничто не мешает моей любви к Богу».
Именем Сенны названы множество улиц в разных городах Бразилии, шоссе в провинции Сан-Паулу, а также два бразильских автодрома (близ городов Каруару и Лондрина), на которых проходят этапы бразильских и южноамериканских гоночных чемпионатов. Первая шикана на автодроме Интерлагос, где обычно проходит один из этапов чемпионата Формулы-1, также носит имя Сенны («S» do Senna).

вот

ннп

http://www.f1news.ru/interview/domenicali/60910.shtml :

Вопрос: Машина достаточно быстра, чтобы рассчитывать на победу в четырёх оставшихся гонках?
Стефано Доменикали: Не знаю. Наши соперники очень сильны, не стоит спешить с прогнозами. Я уже говорил сотрудникам команды о важности максимальной надёжности машины, ведь в этот уик-энд мы заплатили высокую цену за поломку у Фелипе. Что касается эффективности F10 на подобных трассах, то машина действительно прибавила, и мы готовим ещё одно небольшое обновление. Сейчас всем командам нужно переключаться на следующий сезон, иначе может быть поздно, поэтому этот прогресс очень важен. Думаю, нас ждёт потрясающий финал чемпионата.

Видимо, под шлем бОльшего размера болид перестроят в Феррари...

Чё-то не проходит и пары гонок, чтобы кто-нибудь из быков не выбил кого-нибудь из маков
Алонсо смотрит на это и похохатывает.
Понравилось, как Алонсо на свободных заездах машину свою толкал, а Ковалайнен на гонке свою тушил.
Вообще, в этом сезоне эдак 80% зрелищности нам обеспечивает Бернд Майландер.
Но вообще-то Сингапур был очень интересен, один паровозик Глока чего стоил, не говоря уже про грызню между Шумахером и Зауберами, хитрую тактику Уэббера, прорыв Кубицы на новых колёсах.
Алонсо, блин, король Сингапура. Но в Сузуке-то, однако, будут другие короли.

Лада без водки - бензин на ветер

новость:
На машинах Renault F1 в четырёх финальных Гран При сезона появится логотип ещё одного российского бренда – водки «Флагман», сегодня команда официально подтвердила контракт с новым спонсором…

Жерар Лопес, совладелец команды: «Мы рады видеть бренд водки «Флагман» в числе партнёров Renault F1 на четыре оставшихся гонки. Мы серьёзно работали над привлечением российских компаний и рады видеть, что эти усилия приносят плоды.

Важнейший фактор успешной коммерческой стратегии – успех гонщика, и потенциал Виталия в ходе дебютного сезона говорит сам за себя. Мы с нетерпением ждём успешного сотрудничества с брендом «Флагман» в финале сезона 2010 года».

Кто-то опасается что без водки Виталия в команде не оставят

Кто-то опасается что без водки Виталия в команде не оставят

А ведь так и есть)))
Было бы смешно, если б не было так грустно...

Похоже с русской водкой рено ехать отказалось.

Просто спонсор слишком много бонусов в Япу отправил, вот команда и переборщила - они-то не знают, что с любым русским продуктом нужно обращаться бережно и с опаской

Мои надежды на ипподромную подготовку петрова не оправдались. У него явное преимущество на скользкой трассе, а он им так и не смог воспользоваться. Психологтческое давление команды сказывается - он боится раскрыть свои сильные стороны. Стереотип картингового стиля вождения здесь сыграл решающую роль. Виталий сработал по принципу старой русской поговорки - с волками жить, по-волчьи выть. Если бы он показал безбашенно-русский стиль вождения, то в команде поматерились бы по-английски, но в конечном счете оценили бы его.
В общем Петров упустил свой шанс - ИМХО
До конца сезона у него больше такой возможности не будет...

капец.. такими темпапи петрову только в GP2 вернутся можно.. какой нах кантракт на следущий год
шел бы потихоньку на 7 месте..

шел бы потихоньку на 7 месте..

Вышел бы на пятое, пропустил бы Кубицу, приехал 6-м... но облом
Если учесть, что я еще болею за Трулли и Уэббера, то гонка не порадовала, хоть и была интересной

и Уэббера, то гонка не порадовала

Гонка не столько плоха сходом Уэббера, сколько хороша сходом Фетеля. Статус-кво (разница очков) между ними сохранилось, а вот количество гонок до конца уменьшилось. Шансы Марка на победу в чемпионате стали более значительными, чем шансы Себа. А при том, что теперь ещё и Алонсо впереди (слава богу, что не Хэм!), то команде, хочешь - не хочешь, нужно "определяться" в сторону Марка.

Олега, ты за кого болеешь-то?

За Кулхарда! Но он ушёл из гонок...
Так что теперь за Уэбера, не за Фетеля же болеть.
Фетель напоминает Алонсо в первые годы своей карьеры в Рено - такой же заносчивый звездун. Или Хэма.
Но если Алонсо потом повзрослел, особенно после того, как жизнь его малость пообломала, то от Фетеля пока взросления не видно (как и от Хэма). Мнит себя новым Шумахером, щегол...
Так что я болею за Уэбера. Болел бы за Батона ("потому что он мужик"), но он свой Приз уже взял. Пусть теперь Марк свой возьмёт, заслужил.
А там, глядишь, начну болеть за "молодёжь" Росберга или Кобаяши, тоже талантливые пареньки. Или, вот, ещё говорят Клин может вернуться...

Ха-ха, вот это квала.
Титулята во главе с Алонсо позорно слились, а Халк просто ехал-ехал себе такой и приехал на поул. На секунду опередив хвалёного Фитиля.
Причём, судя по тому, как он косячил на быстром круге, все остальные косячили просто адово. Пресловутый "прессинг", однако, для претендентов на чемпионскую корону.
Посмотрим, как справится дебютантег завтра в гонке.

Путена в гонщики

Путена в гонщики

вот точно клоунада уже прет

Эх Виталик.... проимел все позиции на старте.

Эх Виталик.... проимел все позиции на старте.

Не Петров виновен, а команда...
Наставления "старших товарищей" гласят - все для Кубицы... А тот и рад стараться, перекрыл дорожку Шумахером Виталию.
А после гонки всех собак на россиянина спустили, дескать, бедного роби не пропускал несколько кругов...

Путена в гонщики

Ну а вот и следующий ход.
Меня одного забавляет буквальный перевод названия команды?

Лучше не переводить