вот тут вспомнили книжку "Мужчинам до 16 лет", а точнее ее эпизод. Вот решил выложить. Полный вариант книги тут

Все было безнадежно плохо в этот день. Утром, собираясь
на работу, отец без лишних слов заявил:
— Если ты еще раз полезешь в телевизор, Сенька, — дер-
жись! Выпорю. Не посмотрю, что под самый потолок выма-
хал. Честное слово, выпорю, и никаких разговоров.
Сенька обиделся, но промолчал. «Выпорю». . . А за что?
Ну что он плохого сделал? Припаял проводничок антенны?
Так проводник действительно еле держался. Конечно, Сенька
зацепил паяльником за тюлевую занавеску и чуточку подпа-
лил каких-то два узора, но, во-первых, при чем здесь телеви-
зор, и, во-вторых, он же не нарочно зацепил! . .
И старший брат тоже пообещал, совсем уже неизвестно
за что:
— Еще раз к мотоциклу подойдешь без спроса — голову
оторву. Мало тебе прошлый раз было? Еще будет!
Как машину мыть, так «Сенечка, пожалуйста». Как ему
канистру держать, насос качать, за сигаретами бегать — так
опять Сенька. А тут всего-то два кружочка по двору проехал,
и сразу голову рвать...
И Тина, тихая маленькая Тина, самая лучшая девчонка
на земле, будто сговорилась со всеми (эх, для чего только он
под ее окнами на мотоцикле крутился!).
— Если ты, Сеня, не перестанешь меня у крыльца кара-
улить, я совсем не буду на улицу выходить. И так все сме-
ются. . .
Сеньке было очень жаль себя. Почему-то так всегда по-
лучалось: он хотел сделать лучше, помочь людям, принести
пользу, а все считали, что Сенька умеет только ломать, ко-
режить, портить.
«Ну и пусть, — думал Сенька, — не хотят — не надо. Про-
живу без их «спасибо»!»
Обиженный на весь свет, он ушел из дому,
Сенька любил сидеть на обочине шоссе, смотреть на пе-
пельно-серую ленту дороги, слушать, как мимо него со сви-
стом проносятся машины.
Куда они спешат? Какие важные дела у них? Что ждет их
там, впереди?...
На краю дороги хорошо придумывались всякие удиви-
тельные истории. А Сенька был великим выдумщиком!
Вот сверкнула хромировкой и исчезла за поворотом голу-
бая «Волга». Ну, что он успел заметить? Распластанного над
капотом оленя, молодого вихрастого водителя за рулем и бе-
лую занавеску на заднем стекле? Все. Но этого было уже до-
статочно, чтобы сочинить целую повесть. Обыкновенная
«Волга» превращалась в оперативную машину. Конечно, ма-
шина не просто ехала, а летела, и непременно не куда-нибудь, а к границе Там предстояло за-
держать важных преступников
Сенька любил утреннюю дорогу
Прямая, словно выстреленная из
гигантского лука, дорога-стрела про-
резала темный лес и уходила к самому
горизонту.
Утром дорога дремала. Над обочи-
нами бродили ласковые голубоватые
туманы. И звук проносившихся машин
был особенный — приглушенный, мяг-
кий.
Сенька любил дневную дорогу
Днем дорога казалась не такой широ-
кой— ее стискивал упругий, густой по-
ток машин Временами чудилось, что дорога стонет под тя-
жестью надрывно всхлипывающих на подъеме дизелей Без
конца неслись и неслись по ней самосвалы со щебенкой,
гравием, горячим, остро пахнущим асфальтом; громыхали же-
лезным листом металловозы; степенно ползли тралеры с при-
чудливыми бетонными конструкциями на низких многоколес-
ных платформах
Глядя на эту рабочую, деловитую дорогу, ничего не
стоило сочинить повесть о стройке Где-то там, впереди,
люди возводили плотину Вода прибывала, грозя затопить,
смести все.
Судьба плотины, города, всей области — в руках шофе-
ров: успеют или не успеют подать бетон. . . Сенька приду-
мывал: срочно нужны двадцать машин. Считал и волновался,
когда пролетавшие мимо самосвалы везли вместо бетона
дрова, сено, опилки. . .
Сенька любил вечернюю дорогу. В фиолетовых сумерках
машины исчезали с проезжего полотна дороги. На шоссе
жили только огни. Они дробились, мигали, отскакивали в сто-
рону и снова наступали. Бесконечными вереницами извива-
лись, плыли красные светлячки. Дорога к ночи становилась
таинственной, дразнила нераскрытыми далями, звала в неве-
домое.
Дорога была Сенькиной любовью, его тайной, его лучшим
другом. Около дороги великий выдумщик Сенька вдохнов-
лялся. Во все остальное время он как все учился, как все бе-
докурил, как все мог часами, до потери сознания, гонять фут-
больный мяч.
Обиженный Сенька уселся на обочине. Слева — старый,
морщинистый дуб, справа и чуть позади — мачта высоко-
вольтной передачи. Здесь был его лучший наблюдательный
пункт — командная высота. Напротив дуба шоссе переламы-
валось и длинным покатым спуском уходило вниз, в город.
Сенька стал смотреть на дорогу, и все утренние огорчения
тут же забылись.
Вот на самом гребне шоссе остановился тяжелый грузо-
вик. Открылась дверка, на подножку шагнул шофер. Высо-
кий парень в выцветшей, заправленной в брюки гимнастерке
оглянулся назад. Он ждал кого-то.
Так. Ясно, кого он ждал. Около машины с писком затор-
мозил голубой милицейский мотоцикл.
Шофер сошел на теплый асфальт.
Грузовик недовольно пофыркивал.
Старшина-инспектор проворно соскочил с седла и, веж-
ливо козырнув, что-то сказал водителю.
Мотоцикл приглушенно стрекотал.
Сенька не слышал слов, и ему казалось, что он смотрит
немой фильм.
Милиционер резко взмахнул рукой и показал куда-то
вдаль.
Шофер отрицательно покачал головой и сделал несколько
шагов по шоссе. Назад — в ту сторону, откуда он ехал.
Инспектор, энергично жестикулируя, пошел рядом. Потом
оба остановились. Старшина протянул руку. «Так. Ясно —
требует права», — подумал Сенька.
Шофер снова отрицательно покачал головой и не полез
в карман за документами. Он настойчиво куда-то тянул ми-
лиционера. «Эх, зря спорит! Разве милиционеру можно что-
нибудь доказать?»
Шофер и старшина вступили, видимо, в основательную
перепалку — оба размахивали руками, что-то выкрикивали,
пригибались к самому асфальту (наверно, разглядывали тор-
мозной след), отбегали к обочине. . .
Сенька был не только великим выдумщиком, но и самым
любопытным человеком на земном шаре. Оставаться отда-
ленным свидетелем таких волнующих событий он не мог.
Сенька должен был все услышать собственными ушами.
Он поднялся со своего командного пункта, подтянул вечно
сползавшие тренировочные брюки и вдруг почувствовал,
именно почувствовал, а не увидел: на шоссе что-то случи-
лось. Грузовик больше не фыркал.
Сенька повернул голову в сторону машины и онемел —
грузовика на прежнем месте не было. Большой, неуклюжий,
он медленно катился под гору. А те двое на шоссе, водитель
и инспектор продолжали спорить и размахивать руками.
Потом Сенька со всеми подробностями не раз рассказы-
вал, и о чем он подумал в первый момент, и как решил, и что
себе представил, но всё это было потом. А сейчас ноги сами
вынесли его на шоссе. В голове отчаянно билась только одна
мысль: «Не поставил на тормоз, на тормоз не поставил. . .»
Сенька вскочил на голубой мотоцикл, выжал сцепление,
включил скорость, рванул на себя рукоятку газа и чуть не
вылетел из седла. Мотоцикл взвыл, подпрыгнул и как безум-
ный дернулся вперед. Сенька с трудом удержал машину в ру-
ках и почему-то со злорадством подумал: «И не подойду
к твоему несчастному «ижику», целуйся с ним, вот — ма-
шина!» Слова были адресованы брату.
Сорвавшийся с места грузовик успел набрать скорость на
спуске и, опасно вихляясь из стороны в сторону, летел вниз.
Не закрытая шофером дверка хлопала на ходу.
Сенька чуточку освоился с инспекторской машиной. Она
была чертовски тяжелая, не по мальчишеским рукам. Сенька
вспотел, у него пересохло во рту, но отступать было некуда, и
он все увереннее' прибавлял газ.
Грузовик приближался.
«А дальше как?»
План у Сеньки возник неожиданно. Это был отчаянный
план, но ничего другого он придумать не мог. «Подойду к ма-
шине вплотную, — решил Сенька, — перескочу на шофер-
189
скую подножку и остановлю грузовик. Жалко бросать мото-
цикл — разобьется такой зверь, — но что делать. ..»
По склону подымалась встречная машина. Сенька увидел
ее издалека и понял: если он не успеет немедленно догнать
грузовик, если он сейчас же не остановит его — всё, несча-
стье, катастрофа, смерть обрушится на дорогу.
Сенька подвел мотоцикл к самому борту грузовика, осто-
рожно сравнял скорость. Дверка угрожающе моталась перед
самым Сенькиным носом. Надо было очень точно определить
момент, когда дверка пойдет вперед, осторожно прибавить
скорость и прижать дверку защитным козырьком мотоцикла.
«Промахнусь — убьет», — подумал Сенька.
И тут он снова, уже совсем близко, увидел встречную ма-
шину. Шофер высунулся из кабины и грозил ему кулаком.
Дверка пошла вперед. Коротким рывком Сенька приба-
вил газ. Он почувствовал легкий толчок и краешком глаза
увидел, как согнулся кронштейн мотоциклетного козырька.
«Если обломится, дверка сшибет башку. . .»
Он глянул вправо. Руль грузовика вздрагивал над самой
головой. Вот она, черная большая баранка.
«Ну!» — приказал себе Сенька и почувствовал, как руки
намертво вцепились в рога мотоцикла. Похолодела кожа.
Он еще раз покосился на козырек — кронштейн прогнулся
еще больше. «Сейчас треснет». . .
В этот момент он услышал пронзительный рев. Сенька не
понял, что это сигналит шофер встречной машины. Но рез-
кий, неприятный звук подстегнул его. Сенька прицелился и,
отпустив теплый влажный руль мотоцикла, рванулся всем
телом вверх, к черной вздрагивающей баранке грузовика.
Ноги толкнулись обо что-то мягкое. Наверное, о седло мо-
тоцикла. Сеньку больно ударило по плечу — дверка все-таки
догнала его. Но теперь он уже не боялся дверки. Туловищем
успел коснуться шоферского сиденья. Мокрый, задыхающий-
ся, сел он за руль и что было силы нажал на тормозную пе-
даль. Сенька не рассчитал: тормознул слишком резко — его
швырнуло вперед, крепко ударило грудью о баранку. Но гру-
зовик сразу же потерял скорость.
Сенька слегка вывернул тяжелый руль вправо, вывел грузовик на обочину, еще тормознул, на этот раз осторожней,
и, поняв, что все удалось — машина остановлена, — боком
повалился на сиденье.
Когда он пришел в себя и чуточку отдышался, осторожно
сполз на дорогу.
Асфальт был мягкий. Сенька почувствовал его ласковое
тепло сквозь тонкие подошвы резиновых тапочек. Дорога по-
чему-то немножко покачивалась. Болела грудь. Сенька при-
сел на обочину — его начало рвать.
Сбежались люди, окружили. Кругом говорили, шумели.
Но Сенька не понимал слов. Ему было стыдно — рвота долго
не прекращалась.
Какой-то седой майор обнял Сеньку за плечи и сказал
в самое ухо:
— Спокойно, герой! Держись.
Это были первые слова, которые дошли до его сознания.
Но Сенька почему-то не обрадовался, а постыдно заревел.
Спасибо .майору, он прикрыл его своими широкими плечами
и громко крикнул собравшимся:
— Ну, чего уставились? Дайте человеку прийти в себя!
Понемногу Сенька успокоился.
И тогда все стали жать ему руку, а шофер спасенного гру-
зовика целовал его, как маленького. Инспектор улыбался —
он оказался совсем не плохим человеком — и обещал пред-
ставить Сеньку к награде.
— Герой, ну герой! — повторял седой майор и тоже не
отходил от Сеньки.
У Сеньки уже заболела ладонь, он снова и снова говорил
какие-то слова благодарности, а в голове у него все прыгала
и прыгала такая неожиданная и такая странная мысль: «Ге-
рой! Оказывается, это очень страшно быть героем».

Ниасилил
Вкратце скажи что ты хотел этим сказать?
А то вроде не пятница есчо

да, изложи покороче)))

Не ребят...это прочитать надо....в кратце - слишком обыденно!!!!!

Не ребят...это прочитать надо....в кратце - слишком обыденно!!!!!

+1 Кстати, тут на фишках было. Мужик тётку искал, ктороая его машину остановила. Там суть вкратце. Поехали семьъёй в горы, остановились сфоткаться, вышли, отвернулись. Машина покатилась, а там дети. Мимо проезжала девушка (как потом оказалось потом профессиональная гонщица) и остановила машину.

Ну, теперь осилил...и все равно не понял что этим он хотел сказать

мда, не хило Сенька выхлопных газов надышался...
можт это у него в глюках всё прошло...

А за "+1" ему жОлтую карточку показывать надо, согласно угрозам великих.

Ну-у-у..Это уже другой вопрос)))))

А мораль сей басни такова: хоть и мечтателем был хлопец, хоть и гоняли все его, но в момент истины не струсил и проявил себя героем.

Тока Сенька на ручник в итоге не поставил.. Я еще в детстве косячок этот заметил..

вот тут вспомнили книжку "Мужчинам до 16 лет", а точнее ее эпизод. Вот решил выложить.

книжка очень даже ничего читал не раз, стоит на полке

удивительно! и что такое срабатывает внутри, когда бездумно бросаешься на помошь? ведь не все на такое способны...

удивительно! и что такое срабатывает внутри, когда бездумно бросаешься на помошь? ведь не все на такое способны...

Интересный вопрос.... Сам думал об этом неоднократно..... Если совсем по медицински, то каким то образом блокируется подкорка (наше животное Я) и на какое то время работает только кора головного мозга (человеческое Я). Химимческая ли эта блокировка (выброс нейромедиаторов под действием адреналина), либо рефлекторная (очаг возбуждения по типу кодирования или гипноза)........ Незная.....
Наплевав на инстинкты самосохранения человек лезет в огонь за чужим ребенком не думая о своей жизни.... Вы видели когда-нибудь червяка лезущего на крючок удочки спасать своего собрата?

Короче кто выведет стройную и логичную теорию и докажет клиническимим испытаниями - имхо Нобелевская обеспечена.....