Твой адрес
auto.ngs.ru/forum

Читай так
a как русская, у как русская и, тэ, о кружочком, точечка

эн как русская пэ, гэ как русская д, эс как доллар,

точечка, ру, косая черточка вправо, эф английская, снова о, эр как я наоборот, опять у как русская и, эм

Дед Панас и Европейский Союз
Из сообщения информационного агентства «Интерфакс-Украина»: «Президент Украины Виктор Янукович призывает Верховную Раду как можно скорее поддержать пакет законопроектов, необходимых для подписания Соглашения об ассоциации с Евросоюзом. «Мы должны обеспечить принятие законов, предусмотренных планом действий по либерализации Европейским Союзом визового режима для Украины», – сказал глава государства, выступая в парламенте после торжественного открытия третьей сессии».

Выдержка из внутреннего циркуляра Администрации президента местным исполнительным органам власти: «…Принимая во внимание важность задач по ускорению европейской интеграции, обращаем ваше внимание на необходимость проведения работы по выявлению представителей сексуальных меньшинств и постановке их на учет по месту жительства. Считаем необходимым оказать всестороннее содействие в деле обеспечения ЛГБТ-сообщества всеми необходимыми для нормального функционирования материалами и услугами. В двухмесячный срок направить в вышестоящие органы статистические отчеты, в которых, в частности, должно указываться, сколько насчитывается в каждой административно-территориальной единице геев, лесбиянок, зоофилов, транссексуалов, представителей трансгендерных меньшинств. Обращаем внимание руководителей на персональную ответственность за предоставленные данные и их соответствие»…

– «…среднестатистическим европейским показателям», – прочитал председатель колхоза «Вишневый» (ранее имени «Философско-экономических рукописей Карла Маркса 1848 года) Житомирской области, известный среди селян как Семеныч. Местный актив Партии регионов в лице зоотехника, доярки и счетовода внимательно смотрел ему в рот. Семеныч не спеша промокнул вспотевшую лысину и прорычал: «Ну, мля?».

– Так я не поняла, шо нам-то делать надо? – спросила баба Настя, она же в недалеком прошлом передовой оператор машинного доения.

– Европейцев искать надо… – задумчиво изрек Семеныч.

– Дык где?! – искренне изумилась баба Настя, шлепнула руками по широким ляжкам и оглядела собравшихся. – У нас вот в прошлом году Валя ездила клубнику к ляхам собирать, так ее даже ни один европеец не изнасиловал.

– Тебе в рифму ответить или по сути?!! – завелся председатель, которому довели содержание циркуляра под роспись в районе и очень прозрачно намекнули насчет персональной ответственности. Что это такое, Семеныч догадывался, поскольку был не пальцем деланный и имел за плечами опыт службы в рядах СА. Он сразу понял, что на него спихнули всю работу, чтобы потом рапортовать в центр о достигнутых успехах в деле евроинтеграции регионов.

– Ты не части, председатель, объясни по-человечески, что такое этот трансгендер и как его сажать? – вмешался зоотехник, считавшийся в селе интеллектуалом, поскольку всегда оттопыривал мизинец, когда пил самогон.

Семеныч в общих чертах обрисовал картину. Получалось, что надо кровь из носу найти среди личного состава парочку геев, одну лесбиянку и, если повезет, то и транссексуала. В противном случае председателю предстоит анальный секс с руководством района. Начался мозговой штурм. Нельзя сказать, что селяне были отсталыми и непросвещенными людьми. Практически всем дети купили мобильники, а баба Настя даже отважно выходила в Интернет по «диджусу» и спрашивала «Гугл», который считала врачом, как лечить панкреатит. Курс партии и оппозиции на тесную интеграцию в Германию местным жителям тоже был хорошо известен. Более того, приветствовался, поскольку платить сорок евро за «шенген», чтобы съездить, как здесь говорили, «помыть зад фрицам» – это слишком. Однако новый ракурс интеграции местное население слегка смутил. Но раз власть сказала, значит надо исполнять. Начали с кандидатуры злостной лесбиянки. Баба Настя сразу же предложила записать в это сексуальное меньшинство свою соседку Теклю, которая, цитирую, «сучка такая, каждый раз запускает гусей в мой огород». «Я ж ей, лесбиянке активной, сто раз говорила: запирай своих гусаков, они мне все вытоптали и выели, хай им колька нападе», – вошла в образ баба Настя, поскольку речь шла о наболевшем.

После длительной дискуссии Теклю из списка действующих лесбиянок вычеркнули. Во-первых, возраст. Все-таки 75 – это не совсем подходящие года для однополой любви. Во-вторых, многие из присутствующих опасались мести со стороны бабульки, которая могла на протяжении многих часов иметь собеседника в мозг что твоя Тимошенко. Довольно быстро кандидатуры лесбиянок стали отпадать одна за другой. Дольше всех в номинантах проходила продавщица из сильпо, но и она была исключена по причине наличия трех детей, мужа и любовника. «Имидж не тот!..», – задумчиво подвел итог Семеныч и загрустил. Решено было подойти к проблеме с другого конца. То есть подыскать подходящего пидораса. Все присутствующие сошлись во мнении, что Васька-тракторист – редкий п***р, поскольку постоянно нажирается и врезается в один на все село трансформатор, лишая всех единственной отрады – посмотреть очередной сезон шоу «Украина мае таланты».

Однако пойти и сообщить ему радостную весть о зачислении в славный европейский отряд пидорасов никто не решился. Васька имел крутой норов, который только усугублялся постоянной алкогольной интоксикацией.

И тут у счетовода случился инсайт в виде озарения. Он таинственно улыбнулся, поправил очки, сделал загадочное выражение лица и кашлянул, привлекая всеобщее внимание. «Всрався чы шо?», – подозрительно спросила его баба Настя. Но счетовод не обиделся. Загадочным голосом он сообщил: «У нас есть однополая семья». Повисла гнетущая тишина. Все тупо втыкали в тему. «Хто?», – внезапно охрипшим голосом спросил Семеныч. Счетовод потребовал отгулы, трактор для вспашки огорода и поллитру. «Перебьешься, ты еще мне за годовой баланс висишь, – отрезал председатель, – говори». По словам работника дебета и кредита, выходило, что под высокие европейские стандарты полностью подходит дед Панас (ну тот, предпоследняя хата от леса), который вот уже лет двадцать живет вместе с приблудным шофером, забухавшим как-то во время рейса и оставшимся у Панаса на постое. Идея, как ни странно, оказалась здравой. Чем больше участники собрания вникали в детали, тем больше убеждались: таки да, в их колхозе действительно живет однополая пара гомосексуалистов, полностью подходящая под требуемые Администрацией президента параметры: оба не женаты, живут вместе в одной хате, ведут скрытный образ жизни, а сожителя деда Панаса зовут Иннокентий. Все сходится. «Подходит», – принял волевое решение председатель и помчался сообщать деду Панасу и его Иннокентию (известному как Кеша) известие о зачислении их двоих в передовой отряд европейских геев.

Дед Панас как раз сидел на скамеечке около ворот и задумчиво смотрел на аиста. «Интересно, а яйца у него в перьях или это самка?», – размышлял дедуган, затягиваясь редкой по нынешним временам сигаретой «Волна» без фильтра. На подошедшего председателя он обратил внимание не сразу, поскольку был занять осмыслением сложной проблемы половой идентификации пернатых. Семеныч не стал тянуть кота за яйца и сразу поставил вопрос ребром: «Слышь, Панас, ты пидором будешь или как?». Дед некоторое время, сощурившись, изучал лицо председателя, потом поигрался на мобильнике в «маджонг» и наконец однозначно изрек: «Пошел на йух».

Однако Семеныч был опытным переговорщиком. После многочасовой дискуссии, к которой периодически подключался Иннокентий в разных стадиях алкогольного опьянения, был достигнут консенсус: паспортные данные деда Панаса и его сожителя включались в графу «однополая семья» для отчетности. За это председатель выставляет три пузыря казенки, два мешка комбикорма и телегу навоза. «йух с тобой», – подвел итог дед Панас и продолжил свои орнитологические изыскания. Семеныч бодро отрапортовал в район, несказанно удивив местное руководство. Через неделю о геях и европейской интеграции забыли. Как оказалось, зря…

Беда пришла неожиданно в виде солидного почтового пакета желтого цвета. На официальном бланке, украшенном флагом ЕС, сообщалось, что буквально на днях в колхоз приедет высокая комиссия из Брюсселя для мониторинга ситуации с правами геев. В документе подчеркивалось, что выводы комиссии будут иметь решающее значение накануне проведения в Вильнюсе саммита по подписанию соглашения об ассоциации Украины в ЕС. Семеныч так и сел. Бланк выпал из его дрожащей руки. Баба Настя подобрала бумагу, прочитала и спросила: «Председатель, а что такое мониторинг?». «Ебать будут, Настя, ебать во все щели…», – обреченно сказал Семеныч.

Кризисная группа в уже знакомом нам составе – председатель, счетовод, доярка и зоотехник – собралась в здании конторы и бухала до утра. На заседание была приглашена и статистическая гей-пара, которая была представлена одним дедом Панасом. Было выжрато немеряно самогонки и выработан конкретный план евроинтеграции. Три дня велась усиленная подготовка. Когда представители Еврокомиссии в сопровождении активистов ЛГБТ-сообщества, экспертов по гендерной политике из оппозиции, а также всего районного начальства прибыли в колхоз, их встречал хлебом-солью лично председатель. Над сельсоветом вились флаги Евросоюза, Украины и радужный штандарт сексуальных меньшинств. Счастливая однополая семья стояла чуть поодаль. Дед Панас был одет в шикарные галифе с вырезом на жопе (в одном фильме зоотехник видел, что так одеваются настоящие европейские пидоры), начищенные кирзовые сапоги с налипшим коровьим навозом и шейный платок на голое тело. На Кеше были узкие джинсы, пожертвованные племянником счетовода, стринги, сделанные из рейтузов бабы Насти и бельевой веревки, а также переделанная в «косуху» турецкая кожаная куртка председателя. Довершала наряд офицерская фуражка с тульей, покрытой блестками. У деда Панаса жутко мерзла голая жопа, но он мужественно улыбался и приобнимал Кешу рукой с наспех сделанным маникюром радикально розового цвета. Чуть поодаль толпилось все сельское население и обсуждало посиневшую жопу Панаса. «Глянь, а чиряки у него чисто в форме ковша Большой Медведицы», – изощрялся Васька-тракторист, который сам чуть было не стал пидором. «Так когда он Кешку драть-то будет? До или после мониторинга?», – обсуждали актуальную тему бабы.

Мониторинговая комиссия ЕС состояла из женщины с холеным лошадиным лицом и невысокого круглолицего мужчинки в очках с золотой оправой. «Точно, п***р», – решили бабы и на всякий случай перекрестились. Интуристы подскочили к счастливой гей-паре и принялись оживленно что-то лопотать. Из подъехавшего микроавтобуса высыпались припоздавшие телевизионщики с «5-го канала» и принялись суетиться, налаживая оборудование и поглядывая на замерзшую жопу первого сельского европейца. Дед Панас прокашлялся, слегка испортил воздух от напряжения и пригласил всех на гей-хату: «Велком, как грится, мля, нах хаус!». Дом однополой пары усилиями общины был выкрашен в веселый голубой цвет и разрисован цветочками, чебурашками, а также казаками из всем известного мультика.

На заборе была надпись «FREE LAVE». Блохастый барбос, который до недавнего времени исправно гавкал во дворе, был заменен на бритую болонку, изображавшую гламурного той-терьера. Болонка страшно мерзла, как и жопа деда Панаса. Все дружной вереницей двинулись в семейное гнездышко. Кеша шел, как будто обосравшись, поскольку бельевая веревка впилась ему в промежность, а треугольник стрингов, сделанный из рейтузов с начесом, герметично закупорил яйца. Однако круглолицый европеец счел эту походку дико сексуальной, о чем сообщил через переводчика Кеше. Все зааплодировали. Прямо на веранде стояло двуспальное ложе, сделанное из двух панцирных кроватей. «Вот, мля, наше любовное гнездышко, тут мы проводим все свое свободное время, размышляя о членстве Украины в ЕС», – запинаясь, произнес по памяти текст дед Панас.

– А как вы познакомились? – перевели Панасу вопрос дамы с лошадиным лицом.

– Ну дык как… была романтическая встреча… в общем, потом я его того, вставил… ну любовь, одним словом…

– Власть не чинит препятствий вашей свободной любви? – поинтересовался пухленький.

Дед Панас в поисках поддержки посмотрел на председателя. Тот исподтишка показал ему кулак.

– Да не… у нас Семеныч, ну директор наш, парторг бывший, хороший. Еще в советские времена презервативы помогал доставать, которые проверены электроникой, с вазелином всегда мог подсобить, даже мазут давал…

– Мазут? – изумились европейцы…

Дед Панас понял, что слегка запизделся, и принялся выкручиваться. По его словам выходило, что мазут для этого дела гораздо более полезен, поскольку обладает высокой тягучестью. «На яйца, короче, не капает», – обреченно закончил он. Ситуацию спас кабан Борис, который разразился истошным визгом.

– О, – оживились мониторщики, – вы животных тоже любите?!!

Дед Панас сглотнул и побледнел. На председателе лица не было. Однополый семьянин наклонился к уху Семеныча и трагическим шепотом произнес: «Я свиней ебать не буду!». Председатель умоляюще посмотрел на деда. Панас вздохнул и дрожащим голосом произнес: «У нас все как в Европе… животных, значит тоже, того… любим».

За исключением того, что Кеша уснул прямо в стрингах возле фаллоимитатора, сделанного из отполированной годами оглобли, встреча с высокой комиссией прошла на достойном уровне. У европейцев остались самые позитивные впечатления от жизни секс-меньшинств в Житомирском районе. Баба Настя воодушевилась и призналась, что в молодости она была лесбиянкой, но под влиянием тоталитарной пропаганды бросила это дело. Комиссия укатила в розовом внедорожнике, а дед Панас опустился на скамеечку голой жопой, но не заметил этого. «Ну, падло, председатель, я тебе сделаю однополую любовь, п***р европейский», – подумал он, пытаясь прикурить дрожащими руками.