Иллюстрированного приложения к газете "Сибирская Жизнь" №200
за Воскресенье, 14-го сентября 1903 года.
в номере:
Г. Потанин "Иркутскъ"
Иркутскъ.
Между русскими городами можно различить два типа: города административные, чиновническіе и города торговые, купеческіе. Покойный писатель С. В. Максимовъ одну изъ своихъ статей посвятилъ характеристикѣ этихъ двухъ типовъ. Въ городахъ второй категоріи преобладаетъ купеческая жизнь; это города съ многолюдными базарами, съ улицами, по которымъ бродятъ толпы ямщиковъ, города лаптей, телѣгъ и навознаго мусора передъ постоялыми дворами; улицы обстроены большими каменными купеческими домами съ тяжелыми засовами у воротъ и съ цѣпными собаками во дворахъ; интеллигенціи мало, интеллигентныхъ развлеченій, спектаклей, концертовъ, публичныхъ лекцій, по крайней мѣрѣ въ то время, какъ Максимовъ писалъ свою статью, не бывало; ворота купеческихъ домовъ въ 10 час. вечера уже наглухо запирались. Эти города Максимовъ назвалъ „излюбленными городами".
Другую картину представляли административные города: это были захудалые города, плохо обстроенные, но въ нихъ были гимназическіе и семинарскіе учителя и были кое-какіе умственные интересы. Та же. классификація могла быть примѣнена и къ Сибири; напримѣръ въ тобольской губерніи излюбленнымъ городомъ была Тюмень, а административный центръ Тобольскъ далеко уступалъ Тюмени по богатству капиталовъ, городскихъ построекъ и бойкости торговли. Въ Енисейской губерніи до паденія золотопромышленности Енисейскъ торжествовалъ надъ административнымъ Красноярскомъ, въ Забайкальи— Троицкосавскѣ надъ Читой. Если взять существовавшее тогда Западно-сибирское генералъ- губернаторство въ его цѣломъ, то въ немъ такой же контрастъ представлялъ „излюбленный" Томскъ, со своими купеческими домами, съ своей большой оптовой торговлей сравнительно съ Омскомъ, который въ то время называли въ газетахъ „городомъ Акакіевъ Акакіевичей" и въ магазинахъ котораго былъ товаръ только одного сорта: офицерскіе эполеты и блонды и ленты для офицерскихъ и чиновническихъ дамъ. Въ Западной Сибири торговый классъ и высшее чиновничество имѣли двѣ различныя резиденціи и жизнь ихъ проходила безъ взаимодѣйствія.
Въ Восточной Сибири было иначе; тамъ высшее чиновничество и богатѣйшія въ краѣ торговыя .фирмы жили въ одномъ городѣ Иркутскѣ. Два элемента входили въ постоянное общеніе и производили другъ на друга воздѣйствіе. Поэтому иркутское купечество давно стало отличаться отъ купечества другихъ сибирскихъ городовъ. Надо еще прибавить, что чиновническій контингентъ въ Иркутскѣ былъ всегда выше и разнообразнѣе омскаго и томскаго; въ Иркутскѣ кромѣ тѣхъ отдѣльныхъ управленій, какія существовали въ Омскѣ, при генералъ-губернаторскомъ управленіи были еще отдѣльныя управленія горной частью (въ Западной Сибири горное управленіе было въ Барнаулѣ, а не въ Омскѣ), и морское для завѣдыванія тихоокеанской эскадрой. Спеціалистовъ по разнымъ отраслямъ знанія было въ иркутскомъ штатѣ чиновниковъ болѣе. Кромѣ того на составъ чиновниковъ въ Иркутскѣ вліяло и то еще, что на постъ восточно-сибирскаго генералъ-губернатора попадали иногда такіе выдающіеся государственные люди, какъ графъ Сперанскій и графъ Муравьевъ, которые давали направленіе современной имъ административной дѣятельности во всей Сибири. Ни одинъ сибирскій городъ не былъ резиденціей подобныхъ выдающихся администраторовъ. Томскъ не могъ имѣть этой чести, потому что въ немъ никогда не было резиденціи генералъ- губернатора. а въ Омскъ не назначали такихъ администраторовъ. Самое популярное имя въ административныхъ традиціяхъ Омска генералъ Канцевичъ, креатура Аракчеева. Въ исторіи общественнаго развитія въ Иркутскѣ немаловажную роль нужно приписать также домамъ декабристовъ кн. Трубецкаго и ки. Волконскаго, какъ просвѣтительнымъ салонамъ. Все это въ совокупности придало иркутскому обществу передовое положеніе среди другихъ городскихъ обществъ въ Сибири, такъ что еще недавно Иркутскъ не безъ основанія называли „умственной столицей" Сибири или „Афинами Сибири".
Иркутское купечество и вообще средній классъ иркутскаго городскаго общества всегда считались наиболѣе просвѣщенными, чѣмъ гдѣ либо въ Сибири. Ни одинъ сибирскій городъ не можетъ назвать въ рядахъ своихъ согражданъ такія имена, какъ Сибиряковы, Трапезниковы, Баснины, Бѣлоголовые. До 60-хъ годовъ въ купеческихъ домахъ уже были большія собранія книгъ; самой богатой частной библіотекой въ Сибири была библіотека Басниныхъ; у тѣхъ же Басниныхъ были большія энтомологическія очень цѣнныя коллекціи. Умственные интересы иркутянъ были болѣе повышены, чѣмъ въ Томскѣ и Омскѣ. Уже въ 30-хъ годахъ здѣсь былъ салонъ купца Дудоровского, въ которомъ собирались мѣстные интеллигентные люди.
Движеніе шестидесятыхъ годовъ изъ всѣхъ сибирскихъ городовъ замѣтнѣе всего отозвалось въ Иркутскѣ. Мѣщанинъ Шестуновъ открылъ здѣсь публичную библіотеку; это была первая публичная библіотека въ Сибири, и кромѣ того это былъ небольшой литературный клубъ. Лично знакомые Шестунову подписчики на чтеніе приглашались гостепріимнымъ хозяиномъ въ его собственный кабинетъ и здѣсь за чайнымъ столомъ вели бесѣду о литературныхъ новинкахъ и слухахъ о событіяхъ общественнаго значенія. Общество находило здѣсь иногда произведенія Герцена; тутъ велись споры объ общественныхъ вопросахъ. Постояннымъ посѣтителемъ этихъ бесѣдъ былъ Щукинъ, бывшій директоръ иркутской гимназіи, находившейся въ то время уже въ отставкѣ. Это былъ сибирскій ученый, ботаникъ. Уже старикъ, онъ во многомъ не сходился во взглядахъ съ молодежью и потому былъ главной мишенью для нападеній и злыхъ выходокъ горячихъ головъ, собиравшихся въ кабинетѣ Шестунова, но старикъ держался всегда корректно, велъ споръ съ молодежью спокойно, сохраняя величіе старца, и хотя его противники не стѣснялись высказываться вполнѣ откровенно, никто не пострадалъ, хотя могли бы пострадать, если бъ Щукинъ не былъ неподдѣльнымъ другомъ юношества.
Въ то же время въ Иркутскѣ нѣсколько лицъ, интересующихся литературой и общественными вопросами, сплотились Общество находило здѣсь иногда произведенія Герцена; тутъ велись споры объ общественныхъ вопросахъ. Постояннымъ посѣтителемъ этихъ бесѣдъ былъ Щукинъ, бывшій директоръ иркутской гимназіи, находившейся въ то время уже въ отставкѣ. Это былъ сибирскій ученый, ботаникъ. Уже старикъ, онъ во многомъ не сходился во взглядахъ съ молодежью и потому былъ главной мишенью для нападеній и злыхъ выходокъ горячихъ головъ, собиравшихся въ кабинетѣ Шестунова, но старикъ держался всегда корректно, велъ споръ съ молодежью спокойно, сохраняя величіе старца, и хотя его противники не стѣснялись высказываться вполнѣ откровенно, никто не пострадалъ, хотя могли бы пострадать, если бъ Щукинъ не былъ неподдѣльнымъ другомъ юношества.
Въ то же время въ Иркутскѣ нѣсколько лицъ, интересующихся литературой и общественными вопросами, сплотились въ общество, которое періодически собиралось для обмѣна мнѣній. Общество это было похоже на нѣкоторую организацію; на засѣданіяхъ составлялись протоколы; былъ предсѣдатель и секретарь. Предсѣдателемъ былъ Юрьевъ, который впослѣдствіи былъ вице- губернаторомъ въ Иркутскѣ, а когда вышелъ въ отставку, то долго былъ безсмѣннымъ предсѣдателемъ Общества вспомоществованія учащимся въ восточной Сибири. Конечно, если бы теперь можно было достать записи преній на этихъ бесѣдахъ, содержаніе ихъ намъ показалось бы невиннымъ, но въ то время многимъ людямъ, воспитаннымъ старыми порядками, они могли казаться разрушительными.
Это было въ шестидесятыхъ годахъ; но, какъ разсказывалъ автору этой статьи покойный А. А. Бѣлоголовый, братъ Н. А. Бѣлоголоваго, подобный кружокъ существовалъ въ Иркутскѣ еще въ тридцатыхъ годахъ прошлаго столѣтія. А. А. Бѣлоголовый называлъ и фамилію предсѣдателя или основателя того кружка (въ родѣ Коркинъ или Кошкинъ).
Въ то время, какъ въ другихъ сибирскихъ городахъ общественное мнѣніе не обнаруживалось, въ Иркутскѣ настроеніе общества уже начало проявляться очень ясно, какъ напримѣръ это случилось по поводу дуэли Неклюдова съ Беклемишевымъ. Въ концѣ восьмидесятыхъ годовъ чувствительность иркутскаго общества признавалась самой администраціей и то, что въ другихъ городахъ проходило безслѣдно, въ Иркутскѣ вызывало нескончаемые разговоры.
Первая частная газета въ Сибири появилась въ Иркутскѣ, какъ въ передовомъ сибирскомъ городѣ. Первый интеллигентный городской голова выбранъ также въ Иркутскѣ.
Прежде говорили такъ: Тобольскъ со своимъ Софійскимъ соборомъ—сибирскій Кіевъ, Томскъ, построенный на холмахъ—Москва, а Иркутскъ въ 60 верстахъ отъ выхода Ангары изъ озера — Петербургъ. Подобно Петербургу, Иркутскъ выдѣляется изъ среды сибирскихъ городовъ своей монументальностью. Его Большая улица самая красивая, самая широкая улица въ Сибири; ни въ одномъ сибирскомъ городѣ нѣтъ такой длинной и прямой улицы, обставленной щегольскими магазинамъ Въ Томскѣ самая главная улица Почтамтская съ ея продолженіями Милліонной и Садовой не представляется такой цѣльной, какъ Иркутская улица; она разорвана площадями и въѣздами.
Выдающіяся зданія въ Иркутскѣ: соборъ, театръ и музей географическаго общества, всѣ три построены на деньги, собранныя подпиской въ Сибири. Иркутяне по праву гордятся этими зданіями передъ другими сибирскими городами. Такимъ образомъ въ видѣ архитектурныхъ построекъ въ Иркутскѣ представлены и религія, и драматическое искусство съ музыкой и наука; остается еще живопись, но уже есть надежда, что для нея будетъ построено зданіе. В. П. Сукачевъ, уроженецъ города Иркутска, составляетъ собраніе картинъ русскихъ художниковъ и копій съ иностранныхъ мастеровъ и обѣщаетъ построить зданіе для помѣщенія ихъ и подарить городу.
Монументальная обстановка Иркутска въ будущемъ закончится сооруженіемъ двухъ памятниковъ Императору Александру III и Сперанскому.
Иркутскъ славится своими жертвователями. Кладищевское народное училище въ Иркутскѣ имѣетъ капиталъ въ 800,000 р., пожертвованный Ал. Сибиряковымъ; Трапезниковское ремесленное училище владѣетъ капиталомъ въ милліонъ руб., пожертвованный Трапезниковымъ; Пономаревъ завѣщалъ городу и Иркутской губ. на устройство школъ около милліона. Городъ украшенъ нѣсколькими большими учрежденіями, основанными на отдѣльныя пожертвованія частныхъ лицъ, напримѣръ Кузнецовская больница, устроенная на средства Кузнецова, дѣтская больница на средства Базанова и больница для хрониковъ на средства Медвѣдниковыхъ. Рядъ этихъ пожертвованій, благопріятная судьба созданныхъ ими учрежденій способствуютъ образованію въ мѣстномъ населеніи общественнаго чувства и создаютъ для города прекрасныя традиціи, располагающія богатыхъ согражданъ къ новымъ усиліямъ къ украшенію города.
Городская жизнь въ Томскѣ блѣднѣе. Тонъ жизни томскаго городского общества болѣе плебейскій. Самый видъ Иркутской торговли разнится отъ Томской торговли; Иркутскъ вывозитъ на западъ предметы, идущіе на удовлетвореніе роскоши: дорогіе мѣха (соболи, чернобурыя лисицы), чай и золото; Томскъ — продукты крестьянскаго хозяйства, кожи, сало, масло, шерсть, волосъ и т. п. Иркутскіе купцы ѣздили за мануфактурными товарами по крайней мѣрѣ прежде на Нижегородскую ярмарку, купцы Западной Сибири на Ирбитскую. Томскій купецъ смахивалъ болѣе на московскаго купца, иркутскій—это былъ сибирскій петербуржецъ.
Особенное положеніе Иркутска заключалось еще въ болѣе сильной централизаціи его торговли. Въ Западной Сибири кромѣ Томска были и другіе города, которые мало уступали ему въ своемъ расцвѣтѣ; въ Восточной Сибири Иркутскъ сосредоточивалъ въ себѣ всю торговлю за весь громадный районъ; уѣздные и даже губернскіе города не шли съ нимъ ни въ какое сравненіе.